Русское варенье (сборник). Людмила Улицкая

неученая… Настя, почто мне чай холодный налили? Дай горячего. Ишь бестолковые какие… Ты в храм Божий ходишь?

      Тимоша. Хожу.

      Дуся. В хоре поешь?

      Тимоша. Пою.

      Дуся. Отца Василия знаешь?

      Тимоша. А как же.

      Дуся. Вот к нему и ходи за благословением. Чего ко мне ходить? (Трогает чашку.) Холодный, сказываю тебе, чай. Вылей в лохань.

      Настя. Так с сахаром!

      Дуся. А хоть бы с золотом. Выливай, выливай. А мне воды налей. Не надо мне вашего чаю. Собирай со стола. (Мария запускает руку в сахарницу.) Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешную. Благодарим Тя, Христе Боже наш, яко насытил если нас земных Твоих благ: не лиши нас и Небесного Твоего Царствия.

      Раздаются удары колокола. Марья отдергивает руку от сахарницы. Антонина подходит к окну. Несколько неровных ударов сменяются набатом.

      Антонина. Пожар, что ли? Оборони Господь… Дыму вроде ниоткуда не видать.

      Марья. Малой, иди узнай, кой сатана там?

      Дуся прячет голову в тряпки, сгребает своих кукол под себя.

      Настя. Сходи. И правда, узнай, что там стряслось.

      Дуся. Собирайте меня в Божий Храм.

      Марья. Чего сказал? Боже-Храм?

      Настя. В церковь чтоб ее собирали.

      Антонина. Дусенька, матушка, сегодня не Пасха, не Рождество, с чего бы это тебя туда нести?

      Дуся (открывает лицо). Тебя старец благословил мне служить, и служи, не перечь. Одевайте.

      Хожалки начинают собирать Дусю. Поют молитвы, она крестит каждую из вещей, которые на нее надевают. Наконец, ее снимают с кровати. Дуся крестит кресло, в которое ее сажают, ее привязывают к креслу большим платком.

      Дуся. Ой, больно!

      Антонина. Прости Христа ради.

      Дуся (вцепившись от страха в подлокотники). Не уроните, не уроните меня. А то вывалите, нарочно меня вывалите!

      Марья. Какой собака тебя подберет…

      Дуся. Ну, с Богом, с Богом!

      Вбегает Тимоша.

      Тимоша (частит). Матушка велела сказать, что страшное дело творится. Только отец Василий уехал, красноармейцы пришли, велели храм открыть, матушка им ключей не дала, говорит, отец Василий увез. А они замок сшибли, а мамочка тогда на колокольню и ну бить. Народ прибежал, а двое уж в алтаре, с папиросками. Отец диакон прибег, говорит, что вам угодно здесь будет. А один ему говорит, чтоб ты сдох. А другой – чтобы опись церковного имущества сделать, потому что оно народное, а попы его присвоили, а теперь народ будет его обратно забирать. А церковных судом судить, что они воры. Они по храму ходят, все переписывают и святые чаши брать хотят. А один говорит, где у вас чудотворная. Подошли к кивоту, а там один оклад. Иконы-то нету. Народ стоит, плачет. А страшно, они с ружьями и ругаются очень.

      Дуся. Несите.

      Дусю поднимают в кресле над головами и с пением выносят на крыльцо.

Картина третья

      Двор Дуси. Крыльцо. Видна дорога. С крыльца спускается процессия с Дусей. На крыше сидит Маня Горелая. В руках у нее лопух, свернутый