Юрьев день. Станислав Хабаров

как ты думаешь? Столько народа. Обычно работают и тишина.

      – Не выпивают?

      – Выпивают в меру. Сухой закон. Ну, пойдём по чайку ударим, Они вошли в гостиницу. Столик дежурной пустовал. Возле него на диване читали газеты. По углам вестибюля стояли зеркала. Холл с телевизором и низкими креслами отделяла стеклянная стенка с треснувшим стеклом.

      – Кто-то с ходу хотел пройти? – кивнул на стекло Маэстро.

      – Похоже на это, – буркнул Славка.

      Они прошли лестницей и пластиковым коридором. Кто-то здоровался со Славкой и Маэстро руку пожал, и ещё кому-то Славка ответил мимоходом, что сейчас придёт.

      – Вот сначала помощника устрою.

      – А ты куда? – удивился Маэстро.

      – Попью чайку и в МИК.

      – Так ночь же, около двенадцати.

      – Ты теперь про это временное деление забудь.

      – Тогда и я с тобою, хотя бы провожу. Ты пей, а я подожду внизу.

      Мужчины всё ещё стояли группами вдоль корпуса и на шоссе. Они были в джинсах, лёгких светлых брюках, в рубашках, закатанных до локтей. Они говорили о своём: о заправке, о ресурсах, но Маэстро казалось, что в душе они завидуют редким счастливцам, под ручку расхаживающим по шоссе.

      Тоненькая дежурная выходила, вызывала к телефону, и никто с ней не заговаривал и не приставал. Маэстро чувствовал себя возбуждённо и приподнято, как бывало с ним, когда он попадал в новое место. Ему хотелось заговорить с дежурной, но он не знал, с чего начать. И то, что казалось сложным ему, для вышедшего Славки не составило никакого труда.

      – Ленуша, – сказал Славка, – айда с нами.

      – Это ещё куда? – недовольно спросила дежурная, похожая на Брижит Бардо.

      – Куда ходят порядочные люди? В МИК… И обратно тебе провожающего организуем. Вот этого молодца, – указал он на Маэстро.

      – Нет, мальчики. У меня телефон.

      Они обогнули здание и встретили высокую брюнетку, которую Славка тоже остановил:

      – Даша, тут молодой человек соскучился, – он опять кивнул на Маэстро. – Только приехал и не развлечёт никто.

      – Ты бы ему соску купил, чтобы все видели, что он только появился, – ответила, проходя, брюнетка.

      – Этой палец в рот не клади.

      Они отошли от гостиницы и провалились в густую темноту южной ночи. Небо опускалось на них перевёрнутой чашей с выпуклыми крупицами звёзд.

      – Смотри, спутник летит, – сказал Славка. – Американский, орбита полярная. Смотри, как видно. Воздух сухой. Пустыня.

      – А чего он вихляется?

      – Это кажется. Атмосфера неоднородна, оттого и вихляется. Видел такое небо?

      – Нет, – признался Маэстро, любуясь.

      Он давно не видел неба, лишённого обычного марева – мглистой короны больших и малых городов, колышущейся, дышащей в такт колебаниям электрической сети. А тут оно было первозданное, аспидно-чёрное и звезды яркие, жёлтые, крупные.

      – Приедет Вадим, начнём астрономию изучать. Я только Медведицу знаю, да Кассиопею. А ты? Посмотри. Видишь? Напряги зрение, учёный.

      Взгляд Маэстро, не находя опоры, проваливался в ночную пустоту.

      – Нет,