Флоксы пахнут разлукой. Московские рассказы. Рута Юрис

было только краном. «Это я, твоя Птаха». Какой ужас! Мужчины сели в автобус, похохатывая и переговариваясь. А небо становилось всё темнее и темнее. В Москву мы въехали, когда совсем уже стемнело.

      Два дня я сидела дома, приходя в себя и работая над рассказом. Так и сделала, как Жарков сказал – приврала слегка, юморком разбавила и Воробьёвыми горами на день влюблённых всё закончила. Петька больше не звонил.

      Рассказ у меня приняли с первого захода. И он пошёл в набор. А сегодня, как обычно, вернули диск и распечатку с подписью главреда. И почувствовала себя какой – то опустошённой. У меня всегда так, как статью или рассказ сдам.

      После работы я стояла, перевесившись через парапет на набережной около здания бывшего СЭВа. Крутила в руках файл, в котором был CD и распечатка рассказа с подписью главреда «в печать». Молоденький ГАИшник посматривал на меня с опаской, уж не утопиться я решила. Я показала ему язык. Он покраснел и отвернулся.

      В это время зазвонил телефон. Это был Сашка Жарков.

      – Лапусь, ты где?

      – Напротив МЭРии на набережной, строю ГАИшнику глазки.

      – Паспорт у тебя с собой?

      – С собой, а зачем он тебе?

      – Стой, где стоишь, через пять минут я подъеду, я совсем рядом.

      И я увидела, как с Нового Арбата спускается к мосту Сашкин Ситроен, цвета клюквы с металликом. Сашка подъехал, вылез из машины, вытащил огромный букет роз. Их было двадцать семь. По числу моих лет.

      – Знаешь, – сказал он, – Пташкина – это несерьёзная фамилия для журналиста. Будешь Жарковой.

      – Это что? – спросила я с ощущением, словно проглотила эскимо целиком.

      – Это предложение руки и сердца, – Сашка вытащил из кармана бархатную коробочку с колечком. Я громко икнула, даже ГАИшник обернулся.

      – Тогда подожди минутку, пожалуйста, – голос мой дрожал.

      Я повернулась к набережной, опять облокотилась о парапет и потихоньку отпустила файл с диском и распечаткой. Он быстро съехал в воду, моментально наполнился водой и пошёл на дно. Этого рассказа мне не было жаль.

      Горят ли рукописи, не знаю. Ни разу их не сжигала. Зато они отлично тонут!

2008 (С)

      Энциклопедия для будущих отцов

      Я удобно устроилась на кровати, подложив под свой необъятный живот подушку мужа. Вот так – то лучше, а то любимая папина подушка «думочка» уже стала маловата. Живот служил мне отличным пюпитром для учебника по политэкономии, по которому у меня предстоял госэкзамен. Время шло. И я уже решила, что это у меня от вчерашней усталости ломит и простреливает спину и поясницу.

      Утром, поставив телефон на стул рядом с кроватью, наполнив термос чаем, муж и мои родители ушли на работу. Мама поставила рядом с телефоном будильник, чтобы я могла отмечать, через какой промежуток времени мне будет «стрелять» в поясницу.

      – Как только будет стрелять чаще, чем через полчаса, звони мне сразу! – сказала мама.

      – И мне, – сказал муж, целуя меня перед уходом на работу.

      Ни