Первая ночь. Марк Леви

устраивается на заднем сиденье «ягуара». Когда машина скрылась из виду, он дал волю гневу. Скрытая стеллажом дверь открылась, и в комнату вошел человек.

      – Я совершенно потрясен, должен признаться, что не ожидал ничего подобного.

      – Этот старый дурак явился в мой дом и угрожал мне! Кем он себя возомнил?

      Гость сэра Эштона ничего не ответил.

      – В чем дело? Почему вы на меня так смотрите? Только не говорите, что согласны с ним! – вскипел сэр Эштон. – Если эта развалина осмелится в чем бы то ни было обвинить меня публично, свора моих адвокатов сожрет его живьем. Мне не в чем себя упрекнуть, надеюсь, вы в этом не сомневаетесь?

      Его собеседник налил себе из хрустального графина стакан портвейна и выпил залпом.

      – Вы скажете наконец хоть что-нибудь? – грозным тоном вопросил сэр Эштон.

      – Предпочел бы выругаться. Уверен, через несколько дней, максимум недель, вы бы меня простили.

      – Уйдите, Вакерс, вы мне надоели – вы, ваша спесь и ваша дерзость.

      – Помилуйте, какая дерзость? Я искренне огорчен случившимся, но на вашем месте не стал бы недооценивать Айвори; как вы сами сказали, он слегка безумен, а значит, вдвойне опасен.

      И Вакерс вышел, не добавив ни слова.

      Лондон, отель «Дорчестер», вечер

      Айвори разбудил телефонный звонок. Он открыл глаза и взглянул на стоявшие на каминной полке часы. Разговор вышел коротким. Выждав несколько минут, он достал сотовый и набрал номер:

      – Хочу вас поблагодарить: он только что звонил, вы очень помогли.

      – Ничего особенного я не сделал.

      – Напротив, друг мой. Что скажете насчет партии в шахматы? В Амстердаме, у вас, в следующий четверг. Договорились?

      Поговорив с Вакерсом, Айвори сделал последний звонок. Уолтер внимательно выслушал его инструкции и не преминул поздравить с мастерским ходом.

      – Не питайте иллюзий, Уолтер, наши проблемы куда как далеки от разрешения. Даже если мы вытащим Кейру, ее жизнь не будет в безопасности. Сэр Эштон не отступится после того, как я «достал» его на его же территории, но выбора не было. Он отыграется при первом удобном случае, уж вы мне поверьте. Пусть все останется между нами, Эдриена тревожить ни к чему. Незачем ему знать, как он попал в больницу.

      – А что мне говорить о Кейре?

      – Сочиняйте, пустите в ход фантазию, скажите, что получили сведения от вашего «осведомленного источника».

      Афины, на следующий день

      Элена и мама провели все утро у моей постели; с тех пор как я угодил в больницу, они каждый день садились на первый паром, уходивший с Гидры в семь часов, в восемь прибывали в Пирей и мчались на автобус, через полчаса доставлявший их к больнице. Наскоро позавтракав в кафетерии, они поднимались ко мне в палату с домашней едой, цветами и пожеланиями скорейшего выздоровления от всей деревни. К вечеру они уезжали на автобусе в Пирей, садились на последний паром и возвращались домой. За время моей болезни Элена ни разу не открывала магазин, а мама все время стояла