Всё исправить. Павел Комарницкий

Вот так вот даже. Дар ясновиденья прорезался, не иначе. А пуркуа бы и не па? Ясновиденье, как более общий случай строго научного озарения… гм… надо записать в тетрадку…

      – Юля-то где?

      – На работе пока. Вы проходите в комнату, я чайник сейчас и прочее…

      Старики уселись на диване, разглядывая небогатое убранство помещения.

      – Все так же у вас, я гляжу… – тетя Вера чуть качнула головой. – И мебель, как при Борисе… только диван вот новый…

      – Я тут хотел приобрести гарнитур Людовика Четырнадцатого, – улыбнулся Чекалов, – но Юлька отговорила. Добавь, говорит, и купи лучше курицу. Так что сейчас мы будем кушать куриный супчик, с лапшой домашней. Юлька вчера расстаралась, специально для вас.

      Сергей Михайлович разглядывал компьютер, на экране которого вилась двойная спираль.

      – Работаешь?

      – Угу.

      – Мы, небось, мешаем…

      – Дядь Сережа, это вы о чем? Обидеть хотите?

      – Да не… не для обиды… Спросить я хочу. Подвигается дело-то?

      – Медленно, – честно признался Чекалов. – Без Володьки, как без одной руки. Да хуже, пес бы с ней, с рукой, без руки можно… Второй головы не хватает мне, дядь Сережа. Как змею Горынычу из сказки.

      Дядя Сережа пристально разглядывал хозяина квартиры.

      – Худой ты стал… Спасибо тебе, Алексей.

      – В смысле?

      – В прямом. Удастся тебе довести, тогда, выходит, и сын наш жил не зря.

      Помолчали.

      – Аптеку все так же охраняешь? – спросила Вера Николаевна.

      – Охраняю, – отозвался Чекалов, уже орудуя на кухне. – Странная вещь эта жизнь, теть Вера. Работаю дома, и ни копейки за это. А на службе сплю, и мне за это деньги платят.

      – Давай-ка я тебе помогу. Сидеть сложа руки, когда мужчина на кухне шурудится, для женщины неприлично. Мужчине можно доверить хлеб-колбасу порезать, не более.

      – Как скажете, теть Вера… Дядь Сережа, по пятьдесят грамм?

      – Не, Леша, не надо. Во-первых, на колесах я. И во-вторых, вообще не пью теперь. Черно больно на душе потом… Теперь, Лешка, я все больше корвалол употребляю.

      – Але, ты дома? – ожила на столике коробка «Имулы».

      – Да. У нас гости.

      – Поняла, я уже еду!

      – Хм… – Сергей Михайлович разглядывал рацию. – Володькина работа… Действует?

      – И это тоже память, – без улыбки ответил Чекалов.

      – Сказал бы, я бы Юлю-то забрал, все равно на машине.

      – Да она через десять минут дома будет. Сейчас уже светло вечерами, а так обычно я ее на остановке встречаю.

      – Ну так мы ее подождем, вместе и поужинаем… – Вера Николаевна вздохнула. – Как тогда… с Володей-то вы ужинали… в последний раз, выходит…

      Помолчали.

      – Кобра-то будет? – спросил Серей Михайлович, глядя в окно.

      – Мне откуда знать? Ни я, ни Юлька с ней не общаемся.

      Пауза.

      – Рассказал бы, чего тут в стольном граде делается. А то до нас только слухи по радио…

      Алексей принялся излагать, что именно