Женить принца. Тереза Тур

поклонился герцог Скалигерри.

      – Вы всегда подкрадываетесь, будто…? – вырвалось у Хелен.

      – Змея?

      – Нет. Я не это хотела сказать.

      – Я бы не обиделся. Змея – это мудрость. И, конечно, возможность быть незаметным. Герб рода Скалигерри – змея, обвивающая скипетр. Мудрость правителя.

      – Вы не похожи на змею.

      – Ну вот, вы улыбаетесь! Это хорошо. В жизни слишком мало радостей, моя дорогая герцогиня Адорно. Стоит ли быть серьёзным?

      – Стоит. Всегда. Иначе потеряешь концентрацию.

      – Вы недопустимо прямолинейны.

      – Возможно. Что ж, простите. Меня слишком долго не было при дворе. Мои манеры огрубели.

      – Так почему же вы не поставили на место этих выскочек? Серьёзно. Грубо. Прямолинейно?

      – Потому что молчание – золото, ваше сиятельство. И те, у кого нет денег, в совершенстве выучили это правило. Иначе не выжить.

      – Его величество раскаивается. И, думаю…

      – Довольно. Я не желаю об этом говорить.

      – Хорошо. Тогда о чём бы вы хотели поговорить?

      – С вами?

      Герцог усмехнулся:

      – Вы считаете, что со мной не о чем побеседовать?

      – Простите. Не сейчас. Я бы хотела навестить сестру…

      Хелен осторожно обошла личного секретаря его величества и отправилась по своим делам.

      – До встречи, герцогиня – серьёзно сказал он ей.

      Герцогиня Адорно дёрнула плечами. Матушка сделала бы ей замечание.

      Матушка…

      Сильная. Гордая. Безупречная. Слишком… И, наверное, вся семья Тиберин – от отчима до девицы Лиллиан до сих пор переносят на Хелен всю свою ненависть. То чувство неполноценности, которое охватывало их, стоило герцогине появиться в их поле зрения. Оттого, наверное, и поспешили погубить. Сразу, как только не стало отца.

      – Вы уверены, что идёте правильно?

      – Ваше сиятельство, вы меня преследуете?

      – Нам надо поговорить. Спокойно. О событиях годовой давности.

      – Хорошо. Вы можете подойти к особняку, где разместили мою сестру? После ужина?

      – Договорились.

      Хелен устремилась было вперёд, но снова была остановлена:

      – Простите мою назойливость, герцогиня. Но конюшня в другой стороне.

      – А с чего вы решили, что я поеду верхом?

      – Не знаю, – улыбнулся он ей. – Просто так быстрее.

      – Я люблю гулять. Пешком. В одиночестве.

      – Распоряжусь, чтобы вам доставили костюм для верховой езды, – по-своему понял её слова герцог.

      Хелен замерла. Потом резко развернулась. И направилась к всесильному королевскому секретарю.

      – Вы! – её пальчик ткнул его в грудь. – Не! – ещё раз. – Смеете! Так! Поступать!

      И ещё, и ещё!

      – Если я готова принять помощь от её величества, то от вас… Ни за что!

      Юная герцогиня развернулась – и пошла прочь.

      – А я-то дурак! Всегда считал её спокойной, хорошо воспитанной магиней! – проворчал