Джинн из прошлого. Василий Головачев

вознёй спецслужб… извините. Лишь когда Совет безопасности обратился к нам за помощью, почитала данные о заключённом.

      – Ульрих Хорст известен нам… э-э, спецслужбам давно, поскольку ещё четверть века назад пытался использовать наследие древних разумников.

      – Иксоидов и гиперптеридов. Да, я помню. Древние негуманоидные расы.

      – Он называл их негомиками, – криво улыбнулся Бондарь.

      – Как?

      – У этого слова есть подтекст.

      – Не важно, – остановил Кирилла Хоук. – После того, как в результате развязанной им войны с боевыми роботами иксоидов и гиперптеридов – «джиннами» и моллюскорами – спецслужбам удалось захватить Хорста, он просидел в ганноверском централе двадцать пять лет, но был выпущен на свободу.

      – После чего принялся за старое, – раздул ноздри Бондарь.

      – Полковник! – посмотрел на него Хоук. – Что с вами?

      Командир группы «Соло» сжал губы, с усилием натянул на лицо маску вежливого внимания.

      – Прошу прощения, нервы.

      – Но Хорста снова удалось взять, – сказала Ева Рутберг, внимательно оглядев фигуру Бондаря с понуро опущенными плечами.

      – По расчётам специалистов ИВКа, – сказал Хоук, – он связался с ещё одной криптоструктурой, и тоже негуманоидного типа. Ксенологи предложили называть её УММ. Мы сбросим вам файл для изучения. Вкратце идея УММа такова. Разум – промежуточная стадия космического этногенеза. Он может породить структуру «Х», которая будет опираться на родительскую матрицу как на своего носителя, но уже не будет собственно разумом. Это не сверхразум в нашем понимании, а нечто совершенно иное, так сказать «ум за разумом», логику и этику которого невозможно представить. И Ульрих каким-то образом добился его расположения.

      – Скорее УММ просто-напросто использовал его для своих целей, – добавил Смехов.

      – Поняла, – кивнула Ева Рутберг. – Вы предполагаете, что это именно тот самый УММ и помог ему бежать? Зачем?

      Артём встретил взгляд Бондаря. В глазах командира группы «Соло» он прочитал предупреждение.

      – Мы не знаем, – упредил Артём слова Хоука.

      Показалось, женщина повернулась к нему всем телом, хотя продолжала сидеть неподвижно.

      – Я полагаю, ваши предположения беспочвенны, – сказала она с прежней индифферентно-ложной невозмутимостью. – Судя по окончанию смуты в Солнечной системе, ваш УММ ушёл.

      – Возможно, Ульрих снова понадобился ему, – глухо, словно против воли, сказал Бондарь.

      – Опять-таки: зачем?

      – Мы не знаем, – мягко повторил Смехов фразу Ромашина. – Пока эта область ксенопсихологии недоступна для нас. Как показывает история, законы нравственности, этики, совести и справедливости позволяют системе выживать в любых условиях и в некотором роде прогрессировать. Кто отступил – погиб! Примеров множество, как в земной истории, так и в космической: вспомните иксоидов, Червей Угаага и гиперптеридов, исчезнувших со сцены Вселенной. Кстати, судьба человечества тоже под вопросом, мы ещё не изжили сатанинское наследие в глубинах