Костяные часы. Дэвид Митчелл

счетчик памятных дат!

      – Лучше давай сходим с тобой в ресторан, ангел мой, поужинаем, отметим знаменательную дату и не будем впутывать в это мою семью. Договорились?

      – Я хочу познакомиться с твоими родителями, с твоими братьями…

      Ну да… «Мама, папа, Найджел, Алекс, знакомьтесь – Марианджелa. Она родом из захолустного пригорода Рио, работает сиделкой в доме для престарелых „Риверсайд“, где всякий раз, навещая бригадного генерала Филби, я ее трахаю. А что у нас сегодня на ужин?» Я вытаскиваю свою майку из-под кровати.

      – Честно говоря, я не вожу домой подружек.

      – Значит, я буду первой. Это очень приятно.

      – Мне очень не хочется… – так, джинсы, молния, ремень, – чтобы некоторые сферы моей жизни пересекались.

      – Я твоя девушка, а не какая-то сфера. Ты что, меня стесняешься?

      Какая очаровательная попытка эмоционального шантажа.

      – Ты же знаешь, что нет.

      Рассудок подсказывает Марианджеле, что эту тему следует оставить в покое, но сердцу не прикажешь.

      – Значит, ты стесняешься своих родных?

      – Не больше, чем обычный средний сын из троих имеющихся.

      – А… ты стесняешься, что я на пять лет тебя старше?

      – Тебе всего двадцать шесть. До старости далеко.

      – А может… я недостаточно белая для твоих родителей?

      Я застегиваю пуговицы на рубашке из коллекции Пола Смита.

      – Это вообще не имеет значения.

      – Тогда почему я не могу познакомиться с родными моего бойфренда?

      Один носок, второй…

      – Ну, наши отношения… не на той стадии.

      – Фигня, Юго! Отношения – не только обладать другим телом. Когда ты в своем Камбриже пьешь гадкий кофе с белыми аспирантками, я тут не жду твоих звонков или писем. Да-да, не жду. Один врач-консультант из частной клиники приглашает меня на свидание, в самый модный японский ресторан Мэйфера. Мои подруги говорят: «Ты сумасшедшая! Соглашайся!», но я не соглашаюсь – из-за тебя.

      Меня смешит ее дилетантский подход, и я с трудом сдерживаю улыбку.

      – Зачем я тебе? Для секса на каникулах?

      Так. Моя куртка у двери, ковбойские сапоги там же; а Марианджела голая, как снеговик, и совершенно безоружная.

      – Ты мой друг, Марианджела. Мой самый близкий друг. Хочу ли я познакомить тебя с родителями? Нет. Хочу ли я жить вместе с тобой? Нет. Хочу ли я вместе с тобой строить планы на будущее, складывать свежевыстиранное белье, завести кошку? Нет.

      Под окнами грохочет очередной поезд подземки, и, как по заказу, разыгрывается душераздирающая сцена – древняя, как гоминиды и их слезные протоки. Такое происходит повсеместно и постоянно, по всей планете Земля, на всех континентах, во всех странах, на всех языках. Марианджела утирает глаза, отворачивается, и все Олли Куинны мира тут же упали бы на колени, обещая все-все исправить. А я молча надеваю куртку и сапоги. Потоки слез тут же высыхают.

      – Ты уходишь? Прямо сейчас?

      – Если это действительно наше с тобой