Сны Флобера. Александр Белых

простодушно спрашивал: «А кто такой Идзанаги?», когда целый час она надрывала голосовые связки, читая лекцию об космогонических японских мифах, изобилующих эротическими сюжетами. Она слышала, что он из тех студентов, кого принимают в университет по сиротской квоте, поэтому была снисходительна к нему, несмотря на раздражение. Она велела ему подготовиться к следующему семинару.

      – А вы любите Брамса? – лукаво спросил он, слегка наклонив голову, подобно её воображаемому сеттеру.

      – Да, люблю, – сказала она. – В своём исполнении, на пианино, – добавила она с чуть заметным кокетством.

      – Правда? Как хочется послушать, у меня нет пластинки. Я тоже люблю хорошую музыку.

      – Купи абонемент в филармонию, – суховато посоветовала она.

      – Хорошая идея, – скучно ответил он.

      Марго была удивлена. «Ой-ля-ля! В этом олухе есть какая-то загадка», – иронически заключила Марго. Они попрощались. Она побрела дальше. Она не знала Чюрлёниса. Её самолюбие было задето. Ей даже показалось, будто её воображаемая собачка укусила за запястье. «Что-то руку ломит, отложение солей, наверное». Чувство уязвлённого самолюбия связалось с именем Ореста.

      И всегда, когда ей было больно, в сознании Марго невольно всплывало это имя, которое безуспешно пытались произнести её золотые рыбки. И ещё она говаривала:

      Ты мой страж, а я твоя арестантка.

      Он отвечал:

      Мне ль тебя сторожить, моё деревце?

      Какая ирония! Теперь она на свободе. Он тоже на воле, как борзый пёс.

* * *

      Дни стояли погожие, последние деньки затянувшейся осени.

      Марго вышла подышать свежим воздухом. «Как тот подводник», – подумала она и глубоко втянула запах прелой листвы и моря. Сквозь деревья синела широкая голубая кайма залива. Трамвай номер семь проехал в сторону вокзала. Она гуляла в кладбищенском парке, сидела на скамье, наблюдала, как люди выгуливают домашних животных.

      Она тоже мечтала завести какую-нибудь собачку, ведь они такие преданные, привязчивые, влюбчивые. «Хм, надо же! «Любите ли вы Брамса?» Смотрите-ка, начитанный!» – ухмыльнулась Марго. Этот вопрос показался ей двусмысленным. Она, конечно, и Брамса слушала, и книгу читала, представляя себя на месте героини Франсуазы Саган, но сейчас ей в голову не пришло поставить Ореста на место героя этой повести. И всё же Марго заподозрила его в неприличном заигрывании. «Не мешало бы проверить его на вшивость», – решила она.

      Потом они не раз вспоминали об этой встрече в парке, задним числом разгадывая тайный смысл невинного разговора. Как естественно было начало их отношений! На её кафедре стали появляться цветы. Никто не признавался. Пришлось задействовать свою агентуру из числа студентов…

      На окраине парка появились большие, в голубом оперенье с атласным отливом большие птицы. Они повисли на тонких ивовых ветвях, громко затараторили, как цыганки на рынке. Марго любовалась птицами, стала пересчитывать. Длинные синие хвосты раскачивались в воздухе. Они любопытно вертели черными головками по сторонам. Возможно,