Москвест. Роман-сказка. Андрей Жвалевский

молчал. Мишка отобрал один кочан, оторвал от него лист и с аппетитом захрумкал. Надо сказать, капуста оказалась отменной. Мишкин дедушка раньше на балконе квасил – но его продукту до этой вкуснятины было далеко.

      Прорицатель осторожно последовал примеру Мишки. После первого же листа глаза приобрели осмысленность, а когда грек умял весь кочан, то уже смог говорить.

      – Благодарствую, – просипел он. – Думал, помру после таких праздников…

      – А что хоть праздновали-то? – поинтересовался Мишка.

      – Союз, – прорицатель иронично скривился, – вечный. Поклялись наши князьки «жить в любви и единстве до конца живота, иметь одних друзей и врагов и сообща стеречься от недругов»…

      Длинная цитата измотала грека, он закрыл глаза и пару минут отдыхал. Маша и Мишка терпеливо ждали, пока он скажет еще что-нибудь, – вдруг это пробудит какие-нибудь воспоминания об истории. Мишка даже сунул ему свой кочан.

      Грек, не открывая глаз, дожевал подношение и произнес уже отчетливее:

      – А город будут ставить… как вы сказали.

      – Вы их уговорили? – почему-то обрадовалась Маша.

      – Они сами себя уговорили, – ответил грек. – Тут крепость нужна. Вот и поставят. Ворота на полдень и закат…

      В городке начали звонить – тревожно и обреченно. Возможно, кто-то из похмельных гостей решил что-нибудь поджечь, и теперь горожане били в набат. На прорицателя этот звук произвел странное действие. Неожиданно он побледнел, подхватился и скрылся в буреломе.

      Маша и Мишка вздохнули. Пока информация «волхва» им мало помогла.

      – На полдень и закат, – сказал Миша, просто чтобы что-то сказать. – В смысле – на юг и запад?

      Машка кивнула.

      – Интересно, – задумалась Маша. – А на восток и север почему не делают?

      Мишка пожал плечами.

      – Давай рассуждать, – встрепенулась Маша. – Они договорились жить в любви и дружбе. Они договорились ставить тут город. Вспомни, пожалуйста, может что-нибудь такое в учебнике было?

      – Слушай… – тихо сказал Мишка, – так это ж и есть первое упоминание Москвы в летописи!

      – Так вот этот разгром мы как праздник отмечаем?! – возмутилась Маша.

      На сей раз их забросило в лето. Даже не поинтересовавшись, какой век на дворе, Маша и Мишка полезли купаться.

      Глава 3. Добрый князь

      – Как же хочется нормальные брюки надеть! – сетовал Мишка, ежась в широкой льняной рубахе.

      – И нормальные босоножки, – поддакнула Маша. – И мыла б хоть кусочек… Про шампунь и не мечтаю. Ладно, хоть пыль с себя смыли.

      Маша распустила мокрые после купания волосы.

      – Ну что, в город пойдем? – спросил Миша. – Или сначала к Фекле?

      Но Маша была не в настроении куда-то идти, Маша была в философском настроении.

      – Слушай, вот лежим мы в траве, никого не видим, – начала рассуждать она, – и мы вне времени. Сейчас может быть десятый век или двадцатый. Трава совсем не изменилась.

      – Это ты к чему? –