Миллион за теорему!. Елена Липатова

троюродного дяди ей дал Гриффин. Когда Бекки было девять лет, они ездили в Ньютон и несколько дней жили у родственников. Троюродного дядю она помнила смутно, зато каменный дом с колоннами и дубовые ворота врезались в память.

      Зажав в руке бумажку с адресом, она кружила по сумеречным горбатым улицам, которые упрямо приводили на Рыночную площадь. А вокруг гремела музыка, бренчали гитары, хлопали и топали ряженые.

      Город готовился к турниру и с удовольствием сходил с ума.

      Особенно дружно сходили с ума студенты Королевской академии. В длинных мантиях, монашеских рясах и дырявых шляпах, купленных по дешёвке у старьёвщиков, они толпами шатались по улицам и, подражая вагантам – бродячим поэтам Средневековья – орали дикими голосами куплеты собственного сочинения. В одном месте они перекрыли проезд, соорудив посреди дороги деревянный помост. На эту хлипкую сцену забрались двое со скрипкой.

      Зрители запрудили улицу. Размахивая платками и шляпами, они изо всех сил мешали установлению хоть какого-то порядка.

      – «Страдания»! – кричали из толпы. – Даёшь «Математические страдания»!

      Барды раскланялись, и один с размаху вр-резал смычком по струнам!

      Скрипка ахнула, на секунду потеряла сознание и издала сиплый мажор-минорный вопль. Второй бард надвинул на глаза широкополую шляпу и запел неожиданно приятным тенором:

      Всю ночь два юных гения

      Решали уравнение,

      Над ними уравнение

      Хихикало в кулак.

      Сказал один из гениев:

      «Нам с этим уравнением

      Одним, без вдохновения,

      Не справиться никак».

      Ти-ри, ту-ра,

      Ти-ри, ту-ра —

      Не справиться никак, —

      подхватили зрители.

      Тенор полуобнял скрипача, и они прокричали второй куплет:

      Тотчас два юных гения,

      Отбросив все сомнения

      (А также уравнение),

      Отправились в трактир.

      И пили с вдохновением,

      Забыв про уравнение, —

      Ти-ри, ту-ра,

      Ти-ри, ту-ра,

      Какао и кефир.

      Ти-ри, ту-ра,

      Ти-ри, ту-ра,

      Какао и кефир, —

      подтвердили зрители.

      …Музыка оборвалась на полуноте. Двое на сцене замерли. Долгая пауза – и грянул последний куплет:

      Домой два юных гения

      Тащили вдохновение,

      От страха уравнение

      Залезло в медный таз.

      Уснули сладко гении,

      К утру пришло прозрение:

      Ти-ри, ту-ра,

      Ти-ри – УРА! —

      Ин вино веритас[3].

      Ти-ри, ту-ра,

      Ти-ри, ура! —

      Ин вино веритас! —

      единодушно согласились прозревшие зрители.

      В толпе началось брожение: задние напирали на передних, передние толкали задних. Вспомнив про «вдохновение», кое-кто собрался бежать в соседний бар. Помост закачался, как пьяный корабль в бурном море, опасно накренился и рухнул.

* * *

      Выбравшись из

3

Истина в вине (лат.), то есть, простите, в кефире!