Очерки по аналитической психологии. Карл Густав Юнг

к этому знанию. Можно было бы практически удовлетвориться достигнутым до сих пор результатом, но мы должны еще удовлетворять требованиям, выдвигаемым теорией, так как использованы еще не все идеи и недостаточно выяснено значение выбора символов.

      Вернемся теперь к замечанию пациентки о том, что рак лежал, спрятавшись под водой, и что сначала она его не видела. Раньше она не замечала этих только что разъясненных бессознательных отношений, они были скрыты под водой. Ручей же является препятствием, мешающим ей перебраться на другую сторону. Именно эти бессознательные отношения, которые привязывали ее к подруге, мешали ей. Вода, таким образом, означает бессознательное или, лучше сказать, бессознательность, сокрытость. Рак также есть бессознательное, однако он представляет собой скрытое в бессознательном динамическое содержание.

      VII. Коллективное бессознательное: архетипы

      Теперь перед нами стоит задача возвести на уровень субъекта те отношения, которые сначала были осмыслены на уровне объекта. Для этой цели необходимо отделить их от объекта и понять в качестве символических изображений субъективных комплексов пациентки. Поэтому, пытаясь истолковать образ госпожи X. на уровне субъекта, мы должны понять ее как определенную персонификацию некоторой частичной души, соответственно и некоторого определенного аспекта самой сновидицы. Тогда госпожа X. представляет собой образ того, кем хотела бы и все же не хочет стать пациентка. Госпожа X., таким образом, представляет некий односторонний образ будущего, свойственный характеру пациентки. Тревожащий образ художника поначалу не поддается возведению на уровень субъекта, так как момент бессознательных художественных способностей, дремлющих в пациентке, уже достаточно выражен в образе госпожи X. Можно было бы не без оснований утверждать, что художник является образом мужского начала в пациентке, которое не реализовано сознательно и поэтому пребывает в бессознательном[65]. В определенном смысле это справедливо, поскольку она в этом отношении фактически заблуждается на свой счет, т. е. кажется себе исключительно нежной, чувствительной и женственной, а отнюдь не мужеподобной. Поэтому, впервые обратив внимание молодой женщины на мужские черты в ее облике, я вызвал у нее невольное удивление. Однако момент тревожного, захватывающе-очаровывающего состояния не вписывается в ее мужские черты. Для них это, видимо, совсем нехарактерно. И все же где-то он должен скрываться, так как она сама же продуцировала это чувство.

      Если мы не можем найти данный момент непосредственно в нашей сновидице, тогда он всегда, как подсказывает опыт, оказывается спроецированным. Но на кого? Заключен ли он все еще в художнике? Тот давно уже исчез из поля ее зрения и, надо полагать, не мог унести с собой проекцию, ибо она ведь закреплена в бессознательном пациентки. А кроме того, несмотря на произведенное на нее завораживающее впечатление, у нее не было с этим мужчиной

65

Это мужское начало в женщине я обозначил как анимус, а соответствующее женское начало в мужчине – как анима. См. также Yung Emma. Ein Beitragzum Problem des Animus, in: Wirklichkeit derSeele, 1947, S. 296 ff.