Полное собрание сочинений в одном томе. Илья Ильф

нам репетировать!

      – Это вы нам мешаете!

      – На ваших ночных посудинах чем меньше репетируешь, тем красивше выходит.

      – А на ваших самоварах репетируй не репетируй, ни черта не получится.

      Не придя ни к какому соглашению, обе стороны остались на месте и упрямо заиграли каждая свое. Вниз по реке неслись звуки, какие мог бы издать только трамвай, медленно проползающий по битому стеклу. Духовики исполняли марш Кексгольмского лейб-гвардии полка, а звуковое оформление – негрскую пляску «Антилопа у истоков Замбези». Скандал был прекращен личным вмешательством председателя тиражной комиссии.

      В этот день пароход останавливался два раза. У Козьмодемьянска простояли до сумерек. Обычные операции были произведены: вступительный митинг, тираж выигрышей, выступление театра Колумба, балалаечник и танцы на берегу. Все это время концессионеры работали в поте лица. Несколько раз прибегал завхоз и, получая заверения, что к вечеру все будет готово, успокоенно возвращался к исполнению прямых своих обязанностей.

      В одиннадцатом часу великий труд был закончен. Пятясь задом, Остап и Воробьянинов потащили транспарант к капитанскому мостику. Перед ними, воздев руки к звездам, бежал толстячок, заведующий хозяйством. Общими усилиями транспарант был привязан к поручням. Он высился над пассажирской палубой, как экран. В полчаса электротехник подвел к спине транспаранта провода и приладил внутри его три лампочки. Оставалось повернуть выключатель.

      Впереди, вправо по носу, уже сквозили огоньки города Васюки.

      На торжество освещения транспаранта заведующий хозяйством созвал все население парохода. Ипполит Матвеевич и великий комбинатор смотрели на собравшихся сверху, стоя по бокам темной еще скрижали.

      Всякое событие на пароходе принималось плавучим учреждением близко к сердцу. Машинистки, курьеры, ответственные работники, колумбовцы и пароходная команда столпились, задрав головы, на пассажирской палубе.

      – Давай! – скомандовал толстячок.

      Транспарант осветился.

      Остап посмотрел вниз, на толпу. Розовый свет лег на лица.

      Зрители засмеялись. Потом наступило молчание. И суровый голоc снизу сказал:

      – Где завхоз?

      Голоc был настолько ответственный, что завхоз, не считая ступенек, кинулся вниз.

      – Посмотрите, – сказал голос, – полюбуйтесь на вашу работу!

      – Сейчаc вытурят! – шепнул Остап Ипполиту Матвеевичу.

      И точно, на верхнюю палубу, как ястреб, вылетел толстячок.

      – Ну, как транспарантик? – нахально спросил Остап. – Доходит?

      – Собирайте вещи! – закричал завхоз.

      – К чему такая спешка?

      – Со-би-рай-те вещи! Вон! Вы под суд пойдете! Наш начальник не любит шутить!

      – Гоните его! – донесся снизу ответственный голос.

      – Нет, серьезно, вам не нравится транспарант? Это в самом деле неважный транспарант?

      Продолжать игру не имело смысла. «Скрябин» уже пристал к Васюкам, и с парохода можно было