Свобода уйти, свобода остаться. Вероника Иванова

И почему я не захватил с собой мою острозубую daneke? Все, что имеется из оружия, – нож. Можно сказать, столовый: колбаску порезать, ногти почистить. Плохо. Очень плохо. Но дать себе приказ к отступлению не могу. Поздно. Встал на след.

      И тянет чужим именно от корзин с рыбой… Придется взглянуть поближе. Нет, залезть внутрь.

      – Позволите выбрать самому?

      Спрашиваю только из вежливости. Даже если будет против, начну копаться в скользких чешуйчатых тушках.

      – Благородный dan знает толк в рыбе? – с некоторой ехидцей в голосе торговец задает встречный вопрос.

      Угу. Знает. В поедании рыбы в основном.

      Стоп. «Благородный dan»? Это с какого же перепуга он так меня именует? Благородного во мне сейчас – только происхождение, потому что одет я серенько: горожанин с доходами средней руки, не более. И косу заплетал наспех. И шляпу на голову нахлобучил. Золота на себе не ношу, иных драгоценностей – тоже. Так откуда рыночный торгаш вытащил «благородство»? С моей-то помятой после вчерашней пьянки рожей?

      А?

      Э…

      О.

      Рожа у меня выбритая, пусть уже не гладко, но все еще пристойно. А ты наблюдателен, дяденька… Почему мне не нравится сей факт? Ладно, оставим «на потом». А сейчас…

      Откидываю крышку ближайшей ко мне корзины и тупо смотрю на начинающую блекнуть сизую чешую, усыпанную мутными кристаллами. Так, емкость не особенно большая, и если в ней прячется человек, то рыбины сверху лежат слоя в два-три, не больше. Засучиваю рукав и запускаю правую руку в холодное и скользкое нагромождение результатов ночного улова. Бр-р-р-р-р! Отвратные ощущения. Впрочем, я ведь не исследую нутро корзины, а ищу вполне определенную вещь. Которой здесь, как это ни печально, не наблюдается. Переходим к следующей.

      По закону подлости, удача улыбнулась мне только на пятой и, соответственно, последней в ряду корзине. Порядком озябшие от нырков в ледяное крошево пальцы нащупали ременную петлю и потянули за нее. Вверх. Скидывая лед вперемешку с камбрией на каменные плиты настила торговых рядов и отправляя туда же потайную крышку. Сосуд с двойным дном? Проходили, и не раз. А что в нем?

      Заглядываю в тень плетеных стенок. И тень отвечает мне взглядом. Очень испуганным и очень жалобным. А спустя мгновение начинает плакать ребенок.

      Пост Городской стражи в Нижнем порту,

      вторая треть утренней вахты

      – Мне, право, неудобно просить вас, dan Рэйден, но не могли бы вы еще раз изложить обстоятельства, связанные с обнаружением хэса[7]?

      Голос младшего дознавателя прямо-таки сочится патокой, от которой меня лично подташнивает уже битых полтора часа.

      Могу понять удовольствие, с каким скромный служака заполучил в свои усердные руки мою персону. Могу. Но одобрить? Ни за что! Попадись ты мне «по долгу службы», сопляк, я из тебя рагу сделаю. Для тех, кто с последними зубами распрощался. То бишь порублю. Мелко-мелко. В фарш.

      Улыбаюсь и сообщаю допрошающему не менее сладким тоном:

      – Неудобно,

7

Хэс – искаженное и сокращенное от haazen – «вторгшийся без дозволения».