Зима. Согрей мое сердце. Алекс Хилл

еще одной захватывающей поездки на мотоцикле, снова оказываюсь в чистой и уютной квартире Зимина. В прихожей меня встречает Мытищи и даже радушно трется возле ног, чем вызывает удивление у своего хозяина, потому что я первая девушка, которую он не хочет загрызть. Что ж, это радует.

      Прошу Диму дать мне пару минут, чтобы позвонить Жене и предупредить ее об отмене сегодняшнего вечера, и он уходит на кухню. Только вот Женька не очень хочет говорить со мной, и приходится оставить ей сообщение. Чем интересно она так занята?

      В соседней комнате меня ждет умилительная картина. Зимин сидит на полу и о чем-то очень серьезно беседует с Мытькой, пока тот ест свой ужин. Кот в ответ на монолог хозяина нервно шевелит ушами и машет хвостом, не желая принимать запрет. Ну нравится ему точить когти о кухонные обои. Что поделать?

      Не получается долго оставаться незамеченной. Хихикаю, и Дима поворачивается ко мне. Он широко улыбается, совсем не смущаясь своего глупого положения, а потом качает головой, закатывая глаза.

      – Коты— такие коты, – вздыхая произносит Зимин, а затем усмехается, почесывая Мытьку между ушей.

      Хруст в груди отдает в голову, и я непроизвольно шагаю назад. Да что это такое? Что за реакция?

      – Все нормально? – спрашивает Дима.

      – Да, – выдыхаю, возвращая себе спокойствие. Наверное, просто трудный день сказывается.

      – Ну что? Займемся нашим ужином?

      – Ты готовишь? – удивленно спрашиваю, шагая к столу и занимаю «свое» место. – Помнится в детстве ты даже кашу не мог сварить.

      Воспоминания приходят внезапно, словно выцветшие кадры старого кино. Какие-то еще яркие, а какие-то уже совсем тусклые. Вот я плачу, потому что Саша и Дима доели мамин вишневый пирог, не оставив мне ни крошки. А вот Зимин обещает с непоколебимой уверенностью, что приготовит для меня вкусняшку, которая в сто раз круче пирога, и я обнимаю его так крепко, как только могу.

      Горелая каша со сгущенкой не стала моим самым любимым блюдом, но я была без ума от Зимина и лопала за обе щеки. Он улыбался и гладил меня по голове, называя самой замечательной девочкой на свете. А Саша в это время отшкребал засохшую пену от плиты. Да… Было здорово.

      – Я целый год живу один. Пельмени надоели за первые два месяца, так что приходится учится, – говорит Дима и встает, чтобы заглянуть в холодильник. – Хм… Есть яйца и ветчина. Омлет с ветчиной?

      – А мука есть?

      – Да. Где-то была, – Зимин переходит от холодильника к навесному шкафчику и открывает дверцу. – Ага. Есть.

      – А сыр и молоко?

      – Что ты собралась делать? – удивленно пялится на меня Дима.

      – Пирог.

      – Пирог?!

      – Что тебя смущает? – моя очередь усмехаться.

      – Даже не знаю… – качает головой, словно не может поверить в происходящее. – Ты реально сможешь испечь пирог?

      – Ну, если ты дашь мне все необходимое, то могу попробовать, – скромно пожимаю плечами.

      Я смогу и торт испечь, если будет настроение, но пока не хочу хвастаться. Хочу его удивить.

      Зимин вообщушевленно