Мещане. Алексей Писемский

цветов на платьях дам что-то не помнил. Впрочем, он и это явление отнес, по своей привычке, к бездарности века, не умеющего даже придумать хоть сколько-нибудь сносный туалет для дам.

      Сев в фаэтон с Бегушевым, Домна Осиповна сказала кучеру:

      – Пожалуйста, поскорей!

      Тот, желая ей угодить, понесся на всех рысях, так что на первых порах Бегушев едва опомнился и только на Тверской взглянул на Домну Осиповну. Он в первый еще раз видел ее разряженною и едущею в щегольском экипаже. Полученное им на этот раз впечатление было окончательно неприятное. На Домне Осиповне оказалась высокая шляпка с каким-то глупо болтающимся вверху цветком. Сама Домна Осиповна сидела с неописанной важностью, закинув ногу на ногу, и вместе с тем она с явным презрением смотрела на всех, идущих пешком. Бегушев, весь свой век ездивший в экипажах, подозревать даже не мог переживаемого в настоящие минуты удовольствия его дамою, далеко не пользовавшеюся в молодости довольством средств.

      В отеле, между тем, m-me Мерова сидела в качестве хозяйки в маленькой гостиной взятого отделения, а Янсутский в полной мундирной форме ртом и мехами раздувал уголья в находящемся тут камине, чтобы скорее они разгорелись и дали из себя приятную теплоту.

      Приехали Домна Осиповна и Бегушев.

      – А Тюменев что же… не будет? – спросил последнего Янсутский с беспокойством.

      – Не знаю; вероятно, приедет, – отвечал тот ему довольно сухо.

      Дамы, как водится, увидав друг друга, издали легкие восклицания, поцеловались и, с быстротой молнии осмотрев друг на друге туалеты, уселись.

      Домна Осиповна нашла, что m-me Мерова, бывшая в платье из серого фая с высоким лифом, слишком бедно оделась для такого парадного случая; а Меровой, напротив, показалось, что Домна Осиповна чересчур разрядилась. Мыслей этих они, конечно, не высказали.

      – Как здесь мило и уютно, – начала разговор первая Домна Осиповна.

      – Очень мило! – подхватил Янсутский.

      Бегушев, усевшийся несколько в стороне, у окна, тоже окинул глазами комнату и решительно не понимал, что в ней было милого.

      – А как красиво сервирован стол! – продолжал Янсутский, показывая Домне Осиповне на накрытый в зале стол.

      Она, чтобы рассмотреть хорошенько, надела даже пенсне и с своей стороны подтвердила:

      – Очень хорошо.

      M-me Мерова в это время вскидывала на мгновение свои глазки на Бегушева. Она тоже, кажется, подобно ему, не находила ничего особенно красивого и милого в трактирном убранстве.

      Явился граф Хвостиков в черном фраке и белом галстуке.

      – Боже мой, сколько лет не видались! – воскликнул было он, растопыривая перед Бегушевым руки и как бы желая заключить его в свои объятья.

      Но тот, однако, не пошевелился с своего места и проговорил только:

      – Здравствуйте!

      – Каждый день я к вам сбирался, каждый день! – продолжал Хвостиков.

      Бегушев и на это промолчал.

      Граф, поняв, что ему тут ничего не вытанцевать,