Славянин. Александр Владимирович Забусов

ты лежи-лежи.

      –С-сто-ой. Подойди ближе.

      Отдышался. Егор чувствовал, как острый взгляд из-под кустистых бровей наблюдает за ним. Глаза выцветшие, пронизывающие, а лицо с клочковатой бородой на нем, доброе-доброе. Что за несоответствие? В прошлой жизни таким взглядом смотрели на федералов старухи в селах горных районов Чечни, в памяти отложилось. Бывало, кажется такая бабулька с добрым лицом предложит кружку молока испить, только останешься ли жив потом после такого угощения. Вот и сейчас… Лихой сунул меч в ножны, сложил руки на груди в замок. Ну-ну, что ж тебе надобно от меня, а, дед?

      Старик протянул ладонь с длинными неостриженными ногтями перед собой. Добрая улыбка озарила морщинистое лицо. Дедушка «работает» без затей, расчитывая на «местный менталитет» по отношению к старости.

      –Помру я скоро. На тебе на добрую память!

      Рука Егора потянулась навстречу, но сразу отдернулась назад. Вспомнился совет славянского божества, не брать не своего, чужого не касаться. «Вернул» улыбку деду, с подчеркнутым добродушием ответствовал:

      –Поживешь еще, дедушка! А поминок отдай тому, у кого взял.

      Старикан на глазах поменялся, застонал, заскрипел зубами, сам посинел, глаза аж кровью налились, злобой плеснули.

      –Умный, да? Умный?

      –Ну не дурак.

      –Я скоро кончусь. Пусть в мучениях, пусть душа моя не попадет в светлый Ирий, но я буду знать, кончаясь, что и вас всех не минет горькая чаша Мары. Сдохните все здесь, как остальные, которых под корень извел… Никто не спасется, уж Верлиока постарается.

      –Колдун, что-ли?..

      Во! Что с людьми делается! Непонятно только почему и куда они в очередной раз встряли? Ясно лишь, что обещанного вотчинником угощения в этой деревушке не быть. Дедок в усмешке кривил рот.

      –…Ладно-ладно, я понял, дальше можешь не грозить. Лучше скажи, куда людей всех дел?

      –Ночью увидишь!

      –Значит, всех порешил!

      –Не я, Верлиока. Я лишь…

      –Боярич! – послышался с улицы голос Вторуши.

      –Прощай колдун. Жил как шакал-одиночка и помрешь одиноким шакалом.

      Вышел за порог, услыхав за спиной вытье лишенной души сволочи в человечьем обличье. Вторуша обрадовался, увидев его живым, бросился к старшему над отрядом.

      –Пуста деревенька, ушли смерды.

      –Не ушли. Все они мертвы. Покличь всех сюда.

      –Ага, понял.

      Вскоре, ведя лошадей в поводу, к Лихому ожидавшему у самой кромки леса, потянулся народ. Милад с Богданом подъехали разом, по всей видимости успев найти общий язык.

      –Что-то нашел, Лихой? – спросил Богдан.

      –Нашел.

      Все навострили уши. Егор в раздумье похлопал плетью себя же по бедру, явно чего-то не понимая.

      –Значит так, в этой избе сейчас помирает колдун. Все жители деревни мертвы, я не знаю как их порешили, но самое деятельное участие в сих деяниях принимал тот, кто сейчас в мучениях пытается покинуть этот свет. Боярин Милад, мы на твоей земле, смерды погибли твои, тебе и решение принимать по поводу урода