Ковчег Лит. Том 1. Сборник

Напечатал снова, гораздо быстрее.

      «Может быть, все дело в непрекращающейся залупе?»

      – Везет тебе, ты подумать можешь, прежде чем спиздануть, – Луч бросил мутный взгляд на экран, еле сфокусировался, долго щурился. Без линз. – Ты весь – сплошная залупа. Бескрайняя плоть.

      «Как будто мне в кайф одну тупую фразу десять лет печатать. Я сто раз передумать успеваю, пока допишу».

      – Может, оно и к лучшему? Не думал, что я не всю хуйню, которую ты хочешь мне сказать, хочу услышать? Подумай-подумай. – Он снова ткнул кедом его ногу.

      «Зато я с удовольствием слушаю все твои «епта бля», да. Жалко, что текстом нельзя передать сарказм. Так что пишу. САРКАЗМ».

      – Ты когда какие-то эмоции выражаешь, тоже пиши, пожалуйста, а то по твоей морде никогда не понятно, что ты изображаешь.

      «Допиздишься».

      – Допечатаешься. Лежишь уже которую неделю, не вставая, скоро как Хокинг будешь – одним пальцем общаться.

      Марк неожиданно осклабился, как не делал этого давно. Еще до болезни, наверное.

      – О‐о-о, я знаю, что ты сейчас сделаешь.

      Едва вытащив из-под себя свободную руку, Марк достал ее из-под одеяла. Поднял. Оттопырил средний палец.

      – Я знал. Это твой максимум.

* * *

      Прошло еще какое-то время, прежде чем Луч снова заговорил. Он вообще с каждым днем разговаривал все меньше, общался знаками; если находился на кухне, не говорил, а писал. Словно заразился молчанием от Марка.

      Вообще, его звали Кирилл. И фамилия у него вообще-то была не Лучевой, а странно-славянская – Маяк.

      Лера не приходила. Марк болел вроде бы месяц, точно он не знал, когда начал. Вроде в апреле. На календаре в телефоне был июнь. Только телефон был не его, а Кирилла.

      И страница не Лучевого, а Леры.

      И не Лерины «целую» и «скучаю».

      Не Лерины «освобожусь – перезвоню».

      Лерины были только звонки. То есть их не было. И это все, что было от Леры за это время.

      То есть Леры не было вовсе.

      – Марк, слушай, я могу объяснить…

      Лучевой сидел на мешке напротив кровати. Шторы были отдернуты наполовину, освещая только ту часть комнаты, где обычно лежал Марк. Луч был в темноте. Он вроде и не нервничал сильно, не заикался, не дергался. Только молчал долго, недоговаривал.

      Марк тоже молчал, даже не зная, может ли говорить. Вроде ангина проходит за то время, что он болел. Осталось узнать – сколько.

      – Хотя нет, я не могу.

      Марк выдохнул, незаметно пошевелив губами. Пытался заговорить.

      – Что? – Луч поднял на него взгляд. В темноте белки глаз выделялись – можно было отследить, куда он смотрит. – Попытайся еще раз.

      Марк сглотнул, произнес, задержав дыхание:

      – Где?

      – Что «где»?

      – Кто.

      – Кто где?

      – Лера.

      Луч поднес ладонь ко рту, задумчиво помял пальцами губы. Тонкие, обветренные закончившейся в апреле зимой. Или летом. Или, черт возьми, тем, что сейчас происходит на улице.

      Луч