Шкатулка княгини Вадбольской. Книга вторая: МЕСТЬ. Галина Тер-Микаэлян

Филипповна пожала плечами.

      – Ну, это было лет восемь назад, тогда никто не предполагал, что все так кончится. Они вернулись в Россию года три назад.

      – Ну, слава Богу, слава Богу, – старая княгиня тяжело поднялась, опершись на руку поспешившего ей на помощь Пети, – пора мне, засиделась у вас тут. А ты Петя, ко мне завтра засветло прибеги, портрет принеси, чтобы я в очках, да при свете поглядела, – говорила она старшему внуку, провожавшему ее до коляски, – ишь, какой большой стал и красивый! С утра до завтрака и прибеги, тебе-то тут минуту идти, это уж меня, старуху, в коляске возят.

      – Я к вам, бабушка, и за сто верст прибегу, коли прикажете, – целуя ее испещренную венами руку, – почтительно ответил он.

      «Коли не держала бы Катька-царица зла на покойника моего, – думала Марфа Ефимовна, пока экипаж ее катил по дороге, соединявшей Иваньковское с Покровским, – то позволила бы внуку нашему носить благородное имя. Какая разница, кто его мать, коли отец – князь Вадбольский? Ничего, припомнит ей Господь все грехи ее. В законном браке прелюбодействовала, мужа убила, до сих пор разврату предается и приспешникам своим сие дозволяет, а внука моего старшего, кровного, родного… Красавец стал, привезет завтра портрет, посмотрю в очках на его девицу»

      Однако на следующий день Петя портрета не привез – ночью медальон куда-то исчез из его внутреннего кармана. С утра все обыскав, он вышел к завтраку с таким убитым видом, что княгиня немедленно спросила:

      – Что случилось, Петенька?

      – Тетушка, – расстроено сказал он, – я же точно помню, как вчера положил медальон в карман, не пойму, куда он мог деться.

      В поисках пропавшего портрета Розы Кутлер принял участие весь дом. Искали сестры, и горничные, искали княгиня с Варварой Филипповной, искала приехавшая Марфа Ефимовна. Ключница Аксинья, взявшая на себя заботы о Пете сразу после смерти его матери Дарьи, ходила с заплаканными глазами – потерю портрета она восприняла, как свою личную трагедию. Петруша, как и все, принимал участие в поисках, но во время обеда Варвара Филипповна бросила взгляд на его лицо и внезапно уловила уже знакомое ей чинно-сосредоточенное выражение. После обеда она отправилась к себе, собираясь почитать, но Петруша проскользнул в комнату следом за ней и, прикрыв за собой дверь, с таинственным видом зашептал:

      – Тетушка, что я вам расскажу!

      Глаза его возбужденно горели, и Варвара Филипповна поторопилась его остановить:

      – Нет, не надо, я не желаю ничего слушать.

      – Но, тетушка, – голос его стал обиженным, – я ведь хотел вам рассказать…

      – Петруша, – строго глядя на него, перебила она, – ты забыл, что я прежде тебе говорила о суде земном? Если не желаешь, чтобы тебя поймали и наказали, никогда ни с кем ничем не делись. Учись молчать, понял?

      – Понял, – повесив голову, пробормотал он, – я ведь хотел только вам…

      – Никому. Иногда промолчать и ни с кем не поделиться