Спасти Феникса. Маргарет Оуэн

чуть качнуло в сторону и сразу же обратно. Веткой выше принц затаил дыхание.

      – Боги рыдают из-за каждого вздоха, что мы позволяем сделать Вороне! Пока эти паразиты не окажутся вырваны из нашей земли, не будет мира, не будет чистоты!

      Сверкнув, кинжал соскользнул с сука.

      Три вещи случились одновременно.

      Олеандровый лорд повернулся на каблуках.

      Фу влила всю свою силу в воробьиный зуб, зажатый в кулаке.

      И кинжал исчез в воздухе.

      Послышался легкий удар, и в том месте, где невидимое лезвие пронзило землю, образовалась тонкая, как бритва, щелка. Олеандр остановился, оказавшись спиной к произошедшему.

      У Фу раскалывался череп, лагерь пошел кругом. Каждая косточка трещала и ныла. Во рту появился привкус меди. Слишком далеко, она слишком далеко растянула зубную искру… но теперь ее нельзя отпускать, только не сейчас…

      Олеандровый лорд прошествовал дальше к телеге.

      – Корми Ворон, – протянул он с отвращением. – Лучше уморить пиявок голодом.

      И одним взмахом бросил факел поверх дров.

      Фу съежилась, вцепившиеся в сук пальцы побелели, но она старалась держаться прямо. Пламя накрыло телегу, как покрывалом. Если им повезет, окажется, что кто-то умыкнул в лес охапку дров. Если нет, их ожидает несколько постных дней. Даже мешок риса…

      И тут ужасная мысль чуть не сбросила ее с дерева. Нет, их бегство происходило в такой спешке, конечно…

      У нее душа ушла в пятки, когда ночь пронзило растерянное мяуканье.

      Блевотка все еще пряталась в телеге. А журавлиная арбитрша захлопнула путь на волю.

      Лорд отошел.

      – Что теперь? – спросила Журавлиха.

      Он сел в седло и повернулся к деревьям.

      – Будем ждать.

      Пламя стало облизывать бока телеги. Изнутри донесся новый призыв о помощи, его нельзя было спутать ни с чем. Журавлиха помедлила, вытянула руку в сторону бортика, но отдернула, испугавшись жара. Вскоре она тоже взобралась на лошадь.

      Очередное жалобное мяу разнеслось по лагерю.

      Голос призрака Па дотянулся до ее ушей: держи глаза открытыми.

      Фу подавила тошноту. Ее кости кричали. Она сжала воробьиный зуб, сжимая свою собственную панику еще сильнее, держась единственной важной истины: она обязана соблюсти клятву Па до конца. Она должна сохранить жизнь принца в безопасности. Она должна думать о своих.

      Жгучие соленые слезы потекли по щекам.

      Заботься о своих.

      Из носа пошла кровь.

      Заботься о своих.

      Олеандры ждали.

      Заботься о своих.

      Отчаянные и полные страха завывания Блевотки делались громче. Языки пламени взлетали все выше в черноту неба.

      Что-то ухватило Фу за локоть. Она чуть не свалилась с ветки.

      – Зуб, – прошептал Жасимир ей на ухо. – Дай мне зуб.

      – Ч…

      – Он сработает у меня в руках?

      – Да, но… – Ее шепот стих, новый приступ головокружения помутил взгляд.

      Руки принца нашли ее ладони.