Корень «Suomi». Игорь Масленников

Приозерск, Петрозаводск, Печенга, Мурманск и далее – Норвегия – через Борисоглебск в Киркенес…

      В Зеленогорске они подъехали к супермаркету. Сергей устремился в винный отдел, прошёлся вдоль полок с дорогими бутылками.

      – Что лучше… – спросил он Ивана, – сливовица или финская водка на рябине?

      – Можно чего-нибудь попроще – «Столичную», например.

      – Есть замысел, – таинственно сказал Сергей.

      – Тогда рябина. А себе я возьму кагор «Крымский».

      – «Кагор монастырский» – усмехнулся Сергей. – Ты что, монах?..

      – Монах, монах… В разрисованных штанах… – отшутился Иван.

      Двинулись дальше.

      … – Сертолово, – прочитала дорожный указатель Динара. – Ура!.. Быстро приехали!..

      – Проехали только полпути… Тут есть и Лемболово, и Васкелово, и Парголово, и Кавголово…

      – Юксилово, Каксилово, Кольмилово, Нелилово… – Сергей со смехом стал демонстрировать своё знание финского счёта: – Юкси-как-си-кольми-нели…

      И снова по его команде они отправились в супермаркет:

      – Тургенева!.. Что нужно для бурятского плова?..

      – Лучше всего – конина. Она диетическая…

      Но конины, естественно, не было. Взяли баранину и всё, что полагается – лук, чеснок, рис, морковь, лаврушку…

      – Всё это есть и у Кирсти… – как бы между прочим сообщил Сергей.

      – Кирсти? – переспросила Динара.

      – Карельское имя…

      Кто такая Кирсти – он до поры до времени держал в секрете.

      – Кирсти, – предположила эрудированная фольклористка: – «Христова ученица»? Или невеста?.. Это по-каковски?..

      – Кирсти?.. Очень даже ничего! – с чувством сказал Сергей. – В прошлом году я ремонтировал у неё на кухне холодильник.

      – На кухне?? – бурятка сделала большие глаза. – Она, что ли, повар?.. Холодильник?

      – Я ведь учился в «Морозильнике»…

* * *

      …Хорошая дорога долго шла лесом – то весёлым березовым, то торжественным сосновым, то угрюмым еловым. Мелькали дачки садовых скромных товариществ, высокие заборы богатейских коттеджей, мосты через речки, горки, болотинки, тони, озёрца…

      Проехали и мост Кивиниеми, переброшенный через пороги бурной Вуоксы, стремительно несущей свои воды к Ладоге.

      Белые ночи (а они в здешних местах ещё более «белые», чем в Петербурге) подходили к концу. Впереди был День Ивана Купалы – подлинный тысячелетний праздник этих земель. Летнее солнцестояние продиктовано не людской волей или указами царей земных, а Космосом, всевечным мирозданием, Богом, если хотите…

      … – Сортавала, – Динара, наконец, радостно прочитала долгожданный дорожный знак рядом с эмблемой города.

      – А почему не «Сердоболь»? – задал сам себе вопрос Иван Крылов. – Столетиями этот город был Сердоболем…

      Проблемы топонимики, мучившие его с середины нынешней ночи, не отпускали.

      Когда возник на Ладоге Валаамский скит, монахам, всему духовенству понадобилась эта пристань на большом берегу – её назвали Сердоболь.

      – Сердобольное