Лампёшка. Аннет Схап

ступенькам и быстро шагает сквозь портовую толчею. Она боится – вдруг кто-то её узнает, вдруг закричит: «Эй, а ты разве не… Почему маяк ночью не горел? Вы что там, с ума посходили?»

      На улице, где находится бакалейная лавка, поспокойнее. За прилавком стоит миссис Розенхаут. Она на две головы ниже своего мужа, её маленькие глазки холодно смотрят на Лампёшку.

      – Ах, жива всё-таки. – Похоже, жена бакалейщика не особо этому рада. – А ведь муж мой, Фредерик, вчера за тобой побежал. Ты слыхала, как он тебя звал? Нет, не слыхала? А он побежал. В бурю, в град. И всё, чтобы обмотать тебя шарфом. И, ясное дело, сам простудился, такой уж он у меня. А ты, выходит, и знать про то не знаешь?

      Лампёшка качает головой. Со второго этажа доносится кашель мистера Розенхаута.

      – Теперь вот лежит в постели и хрипит. А лавкой кто будет заниматься? И вдобавок за ним ухаживать?

      Можно, конечно, ответить «Вы, наверное» – но девочка благоразумно сдерживается.

      – Два коробка «Ласточки», будьте добры, – говорит она. – Запишите, пожалуйста, на наш счёт.

      Жена бакалейщика склоняется над прилавком:

      – На ваш счёт, говоришь? Опять! А ты знаешь, сколько там всего уже записано?

      Лампёшка пожимает плечами. Примерно знает, но не точно. Много. Покупки за несколько недель. В последнее время денег совсем нет.

      Миссис Розенхаут мгновенно достает откуда-то листок бумаги, словно приготовила его заранее, и подталкивает к ней.

      – Вот, – говорит она. – Читай-ка. Думаю, сама ужаснёшься.

      Лампёшка смотрит на слова, написанные на листочке. Видит в паре мест букву «Э» – первую букву своего имени. Видит, как чёрточки и точечки медленно расплываются и перетекают друг в друга. Она не хочет плакать. Она не хочет разговаривать с этой женщиной, она хочет получить спички, пойти домой и зажечь маяк. И потом юркнуть в постель.

      Миссис Розенхаут забирает у неё листок и прочищает горло.

      – Картофель, – начинает она. – Два с половиной мешка. Восемь литров молока, восемь! Бобы. Шесть буханок хлеба, три булочки с изюмом… Какие могут быть булочки, когда вы даже за хлеб заплатить не в состоянии, – ума не приложу! И это я ещё не дошла до спиртного. Там целый список.

      Лампёшке хочется всё бросить и выбежать из лавки. С мистером Розенхаутом договориться легко, он просто записывает её покупки, когда у неё нет денег, и всё. А иногда и не записывает – по секрету от жены. Лампёшка вздыхает.

      – Я завтра заплачу, – говорит она. – Честное слово. Но мне нужны спички, миссис Розенхаут. Нужно зажечь маяк.

      Сверху доносится какой-то грохот, затем опять кашель.

      – Зажечь, конечно, нужно, – отвечает миссис Розенхаут. – Но почему за наш счёт, вот что ты мне объясни!

      Лампёшка не отвечает, да и что тут ответишь?

      Миссис Розенхаут снова берёт в руки список.

      – Тут уже записано: три коробка спичек, причем самых дорогих.

      Ну и не надо, думает Лампёшка. Пусть будет ещё одна тёмная ночь, пусть погибнет ещё