Театр – волшебное окно. Сборник

и Лена ругается нехорошим словом, и лампа сразу же отыскивается – о, какое это счастье! Какой театр!

      И время не идет, а прыгает за кулисами: быстро-быстро.

      И вот уже второе действие, выход Димы на сцену. Он изготавливается, ложится на пол рядом с другим актером, и они ползут на сцену из-за кулисы. А там, на сцене, почти в центре, у декорации, так похожей снизу из положения лежа на настоящий бревенчатый домик, стоит грозный Паша Фарберов в костюме немца, может, даже эсэсовца. Дима не различает лица Паши, распластавшись. Немец наводит тяжелый, совсем не выглядящий бутафорским пистолет – на Диму! Наводит! Немец – или Паша? – сурово и страшно кричит (Диме кажется, что кричит по-немецки):

      – Стой, кто идет? Стрелять буду!

      А рампа горит не сплошь, горит огонь-через один – война потому что! Темно! А в зрительном зале уже не черная безликая яма, а народ, много народа! Война! И тишина, опасная тревожная тишина.

      Дима понимает – это театр, это настоящий театр, то есть жизнь. Люстра-фонтан медленно гаснет в его зрачках, Том Сойер, взяв за руку Бекки Тэтчер шепчет: – Держись! – и Дима, поверив, громко, на весь актовый зал проектного института отвечает:

      – Не стреляй, Паша! Это я, Дима Бульонов!

      Рай в костюмерной. Стихи

      Мария Амфилохиева

      Рай в костюмерной

      Театр – жизнь? А в костюмерной – рай!

      Здесь судеб неотыгранных роенье.

      Роскошествуй и образ выбирай

      За час до выступленья – и рожденья.

      Задержим этот миг. Не суетись.

      Прислушивайся к слову режиссера…

      Не слишком! Он твою наметил жизнь,

      Но есть и доля выбора актера.

      Сквозь царственность вальяжных светских дам

      Просвечивает часто пламень ведьмин,

      И бланманже семейных мелодрам

      Горчит синильным привкусом трагедий.

      Что значит роль, доставшаяся мне?

      Сыграю я, отбросив сумасбродство,

      Под маской, прирожденной на Земле,

      Вселенское врожденное сиротство.

      Монолог примадонны

      Нет, жизнь на удивление бездарна!

      Ну, сколько, сколько, сколько, сколько можно

      Единственный разыгрывать сюжет,

      Актеров заменяя осторожно?!

      Она. И Он. И Третий, но не лишний.

      Любовь и Долг. Возмездье грянет скоро.

      И так – четыре действия! Ответ —

      Бессмысленность одна в итоге спора.

      Я не хочу кривляться в этой сцене.

      Я даже не люблю моих партнеров —

      Ни одного! Врубите в зале свет:

      В мучителя стреляю – в режиссера!..

      …Но пуля возвращается ко мне.

      Последний акт. Кулис в театре нет.

      Чужая роль

1

      О Господи, как все на свете жутко!

      Гримасничают в гриме миражи,

      Трагедия разыграна, как шутка.

      Жизнь – фарс? Ты это знаешь? – Так скажи!

      Отелло пляшет в маске