Рай и ад. Великая сага. Книга 3. Джон Джейкс

потому что навсегда полюбил дикую красоту Запада.

      – Итак, мистер Мэйн?

      – Я бы хотел подумать до утра, – улыбнулся Чарльз. – Честно говоря, даже не знаю, смогу ли привыкнуть к тому, чтобы называть человека Деревянной Ногой.

      – Да мне все равно, лишь бы стреляли метко.

      Вскоре после этого разговора Чарльз закутался в теплую бизонью шкуру у гаснущего костра, долго ворочался, пока не нашел положение, при котором избитое тело не так болело, и наконец заснул.

      Вместо бесконечных просторов прерий или жестоких индейцев он видел во сне Августу Барклай. В серых и невыразительных декорациях сновидений он обнимал ее теплое обнаженное тело. Потом неожиданно возникла какая-то другая женщина, заняв ее место. Он внезапно проснулся, испытывая мучительное чувство вины, которое сменилось острым ощущением бесприютности, ставшим еще острее после того, как он вспомнил, что его военная карьера окончательно потерпела крах.

      Он по-прежнему не знал, стоит ли принимать предложение Джексона. Конечно, такую работу нельзя было назвать скучной и монотонной, но она была действительно опасной.

      Все еще думая об этом, он повернулся на другой бок и невольно застонал, когда резкая боль пронзила ребра. Послышался какой-то звук, и Чарльз понял, что своим стоном разбудил пса, и теперь тот бежал к нему с другого конца типи. Когда Фен остановился возле его головы, Чарльз замер. Неужели укусит?

      Собачья голова наклонилась ниже, и теплый шершавый язык трижды лизнул покрытое синяками лицо Чарльза.

      Вот так это маленькое проявление нежности и привело к большим изменениям в его жизни.

      – Отлично, просто здорово! – воскликнул Деревянная Нога, когда утром Чарльз объявил, что согласен.

      Торговец порылся в куче одеял и завернутых в мешковину тюков и наконец нашел два мягких предмета, которые сунул в руки своего нового партнера.

      – Что это? – спросил Чарльз.

      – Мокасины из бизоньей кожи. Зимняя добыча. Зимой у бизонов самая густая шерсть. Их надо вывернуть наизнанку, видишь? Так ноги никогда не замерзнут.

      Типи наполнилось роскошными ароматами горячего кофе и жарившегося на маленькой чугунной сковородке бекона. Малыш сидел на корточках перед очагом и правой рукой в рукавичке держал сковородку над огнем, при этом сосредоточенность на его лице казалась такой напряженной, что граничила со слабоумием.

      – Мне понадобится лошадь, – сказал Чарльз.

      – У меня есть одна из тех, что мы пригнали с Индейской Территории. Это четвероногое тупоголовое отродье дьявола никто не захотел купить. Если сможешь с ней справиться, она твоя.

      – Я буду считаться вашим партнером?

      Торговец с прищуром посмотрел на него:

      – Типа того.

      – У меня еще все болит. Скачка на необъезженной лошади тут вряд ли поможет.

      – Ну, можно подождать денек-другой… – пожал плечами Джексон.

      Чарльз потер ноющие ребра и, чуть помолчав, добавил:

      – Нет.