Ангельский грешник. Геннадий Николаевич Седов

и свисавшими с потолка чучелами животных включая крокодила с улыбчивой зубастой пастью.

      – Бонджорно, бонджорно! («Добрый вечер, добрый вечер!» – ит.) – двинулась ему навстречу накрашенная толстуха с темными усиками на верхней губе. Схватила за руки, прижала пылко к необъятной груди. – Oh, meraviglioso ragazzo! («О-о, чудный мальчик!» – ит.)

      В залу входили переговариваясь и смеясь девицы, кто в наряде баядерки, кто в матроске, кто в цветном детском платье, кто вовсе без всего. Показавшийся в дверном проеме кучер

      прокричал весело:

      – Гуляем, синьор!

      Их усадили за стол, откупорили бутылку. Толстуха, оказавшаяся хозяйкой заведения, чокнулась с ним наполненным стаканом:

      – Evviva! («Будем здоровы!» – ит.)

      Мимо прохаживались вихляя бедрами и кокетливо поглядывая пахнувшие дешевыми духами красотки. Одна, чернокожая, в чем мать родила, села ему на колени, пощекотала за ухом, что-то произнесла обернувшись к подругам, в ответ послышался заразительный смех.

      Он пил глотками терпкое вино, мулатка целовала необъятными губами, все вокруг плыло, кружило, хороводило – комната, настенные светящиеся бра, лица смеющихся девиц, зеленый крокодил на потолке. В какой-то момент в мешанине лиц, звона посуды, женского смеха возникла у стола знакомая фигура Адриана. Вскочившая с кресла хозяйка обняла его за плечи как старого знакомого.

      Учитель покачиваясь прокричал радостно:

      – Феличе дорогой, как я рад!

      Последующее утонуло в туманном зазеркалье. Проснулся на другой день в номере с неподъемной головой, сидевший в изголовье помятый Адриан поил его присев в изголовье каким-то шипучим напитком:

      – Пей, дорогой, полегчает…

      Больше в одиночестве он не оставался. После полудня, когда спадала жара, они ходили с учителем по музеям и выставкам, отдыхали часок в своих номерах. Вечером приезжал на фиакре Серджио, с которым они подружились, и все трое отправлялись гульнуть в очередное злачное местечко.

      Жизнь – праздник, веселье, радость. Дни ангела, твои, родителей, близких родственников. Званые вечера, приемы, прогулки в экипажах на взморье или на собственной паровой яхте по заливу, вечерние спектакли в домашнем театре. Веселые игры во дворе со сверстниками, объезд подаренного батюшкой к двенадцатилетию золотисто-буланного арабского скакуна, катания на коньках по льду замерзшей Невы.

      Ожидаемое с нетерпеньем любимое Рождество со Страстной и Пасхальной неделями. Службы в домашней часовне, пеший выход на Всенощную в Исаакиевский собор: до него рукой подать. Разговение, пир горой по возвращению: обложенные крашеными яйцами куличи в венчике из бумажных роз, гуси, молочные поросята, фазаны, реки шампанского. С родителями и братом они идут по окончанию парадной трапезы в людскую, где потчуется за столом прислуга, христосуются с людьми.

      Новый год! Украшение елки в парадном зале, сияние стеклянных шаров и серебряного дождя, беготня, суматоха, смех! Вечером сияющий огнями дом наполняется гостями, дети