Ангельский грешник. Геннадий Николаевич Седов

скульптур, восточных коврах на полу и диванах. Свет в большую столовую проникал сквозь витражи в потолке. Вечерами в них искрились звезды, волшебно сливаясь с мерцанием свеч на столе. В центральной стене в точности был воспроизведен воспетый Пушкиным «плачущий» фонтан из бахчисарайского дворца крымского хана, вода в нем перетекала каплями во множестве чаш из одной в другую – волшебство!

      Кокоз любила императорская семья, часто наезжала сюда: побродить по окрестностям, пособирать цветы, поохотиться в горах где водились лоси. Государь с удовольствием ходил с ним и братом ловить рыбу на запруду, шумно радовался каждой удаче.

      Однажды на верховой прогулке мимо него проехала в легком ландо дама почтенных лет сопровождаемая прелестной девочкой его возраста, взгляды их встретились. С забившимся сердцем он остановил лошадь, долго смотрел им вслед . Едва дождавшись следующего дня проделал тот же путь – незнакомки не появились. Каково же было его изумление, когда среди пожаловавших к ним на следующую неделю с визитом великого князя Александра Михайловича с супругой, великой княгиней Ксенией Александровной, он увидел юную прелестницу оказавшуюся их дочерью Ириной.

      После завтрака он позвал ее на балкон полюбоваться видами. Она стояла рядом облокотясь на балюстраду в белом шелковом платье напоминая в профиль древнюю камею. Спросила с усмешкой:

      – Это правда, что о вас говорят?

      – Что именно?

      – Ну, эта ваша шутка с эмиром Бухары?

      – Успели рассказать! = возмутился он.

      – Да, в подробностях… – быстрый взгляд из-под ресниц. – Я бы такое про вас не подумала…

      Шутка была в его духе. Отец пригласил после удачной охоты перекусить гостившего у них бухарского эмира со свитой. Обедали весело, под конец подали кофе с ликерами. Как часто с ним бывало, ему ни с того ни с сего захотелось подурачиться. Помчался к себе, достал из ящика бюро привезенные из Парижа сигары с сюрпризом, трещавшие при раскуривании, положил на поднос ничего не подозревавшего камердинера. Тот внес поднос в столовую, обедавшие приятели отца спросили у эмира позволения закурить. Едва раскурили сигары – ружейный треск, паника, кто-то с испугу кинулся вон подумав о покушении.

      Досталось ему тогда от отца по полной. А эмиру шутка пришлась по душе, перед отъездом приколол ему смеясь на грудь полупудовый бухарский орден, после чего сфотографировался с ним у «бахчисарайского фонтана».

      2.

      Летом 1902 года родители отправили его в сопровождении учителя по искусству Адриана Прахова в поездку по Италии. Познакомиться со страной, родившей великих скульпторов, художников, музыкантов, насладиться красотами природы, дивной архитектурой, побывать в музеях. Отец наметил по карте маршрут: Венеция, Неаполь, Рим, остров Сицилия. Провел накануне отъезда в кабинете воспитательную беседу, напомнил об общественном положении, предостерег от сумасбродств.

      Начали они с Венеции.