Стирая границы. Симона Элкелес

спортзал.

      Припарковавшись, я забираю спортивную сумку из багажника, готовый начать жизнь здесь. Я останусь и буду тренироваться, пока не смогу подняться и заработать деньги на боях, прежде чем вернуться в Техас. Чем большему я научусь, тем больше шансов получить бой.

      Мне нужно сосредоточиться, потому что я не вернусь в Техас таким же, каким приехал сюда. Лузером.

      Боксерский клуб темный и пахнет застаревшим потом. Знакомый шум ударов кулаками по грушам и ворчание парней, доводящих себя до изнеможения, наполняют воздух. Я осматриваюсь, пытаясь оценить удары и стойку каждого бойца. Все пялятся на белого парня, который снова оказывается в меньшинстве. Это ничем не отличается от границы Техаса, где живет большая испаноязычная диаспора.

      Посреди спортзала один ринг, на котором высокий парень тренирует какого-то коротышку с худощавыми ногами.

      – Бей в грудь, – говорит он. – Изо всех сил.

      Я подавляю смех, потому что этот парень вообще не понимает, как нужно тренировать. Бей в грудь изо всех сил? Он что, шутит? В то время как на коротышке есть защита, на высоком парне нет ни тренировочных, ни боксерских перчаток, и сам он выглядит любителем.

      – Чувак, серьезно? – говорю я Матео. Другие парни в зале похожи на закаленных бойцов. Двое на ринге – чертова шутка.

      Матео качает головой и наклоняется ближе.

      – Не спрашивай, – говорит он так, чтобы нас никто не слышал. Ему не стоит переживать, акустика в зале отвратная. – Подожди здесь. Я найду Очо, менеджера.

      Когда он исчезает в боковой двери, я остаюсь смотреть, как коротышка на ринге пытается наносить удары. В какой-то момент он падает на землю, и я не могу не рассмеяться.

      Парень сердито смотрит на меня.

      – В чем твоя проблема, гринго? – рычит он в досаде и хватается за канаты, чтобы подняться.

      – Проблема в том, что ты бьешь как девчонка, – говорю я ему.

      – Eso es porque soy una idiota[48].

      Он стаскивает свой шлем и смотрит на меня.

      Черт.

      Это и есть девчонка. И не просто какая-то девчонка. Это Далила.

      Ее темные глаза пронзают меня, и она несколько раз удивленно моргает. Я не сомневаюсь, что она помнит меня с концерта. Я пытаюсь не думать о капельках пота, покрывающих ее безупречную, идеально загорелую кожу.

      Ее волосы в беспорядке. Думаю, когда-то они были в аккуратном хвостике, но теперь они падают ей на лицо, хотя резинка все еще удерживает небольшую часть, которая никак не освободится.

      – Кто ты, черт возьми, такой? – спрашивает псевдотренер.

      Все, что я знаю о разборках с бойцами, особенно с таким раздутым эго, так это то, что не стоит раскрывать все карты. Будь загадкой, чтобы они никогда не знали, что за козыри у тебя в рукаве. Это дает небольшое преимущество как на ринге, так и вне его.

      – Я никто, чувак, – говорю я ему.

      – Я так и понял. – Он говорит что-то на испанском, какое-то оскорбление, но мне плевать. Он может оскорблять меня сколько хочет. Может, этот парень и есть тот самый Лукас, по

48

Потому что я идиотка.