Приступить к ликвидации. Эдуард Хруцкий

посмотрел на него Данилов и узнал: видел этого человека в коридорах ЧК. И сразу ему стало спокойно:

      – Мне тоже пачку.

      Буфетчик протянул Данилову коробку:

      – На лошадок-с не желаете взглянуть?

      В соседней комнате, огромной, без мебели, толпился народ. Кого здесь только не было: завсегдатаи скачек в модных, не потерявших лоска костюмах, дельцы, напуганные временем, шустрые карманники с Сенного рынка, спокойные налетчики.

      Были здесь двое из банды Собана. Пришли рискнуть да погулять малость.

      Данилов протолкнулся к огромному столу. Вот оно, «пти шво», – механические бега.

      Крупье с истасканно-наглым лицом, с пробором, делящим редкие прилизанные волосы на две части, выкрикнул:

      – Ставок больше нет! – Нажал рычаг, и побежали четыре лошадки вдоль стола. Круг, еще, финиш.

      – Первым пришел рысак под номером три. Получите ваш выигрыш, господин. – Крупье лопаткой подвинул груду денег к человеку в сером костюме.

      – Позвольте. – Данилов протолкнулся к столу, бросил пачку денег: – На все.

      – Ваш номер, сударь? Сколько ударов будете делать?

      – Двойка. Играю дважды.

      – Делайте ставки, господа, банк богатый.

      Посыпались на стол деньги.

      – Третий.

      – Третий.

      – Второй.

      – Двойка.

      – Игра сделана, ставок больше нет.

      Крупье вновь пустил лошадок.

      Круг. Еще один. На последнем вырвалась вперед черная лошадка с единицей, написанной на крупе.

      – Выиграло заведение. – Крупье сгреб ставки в ящик. – Желаете еще? – Он посмотрел на Данилова, улыбаясь нагловато-вежливо.

      Данилов стянул с пальца перстень.

      – Примете?

      Из-за спины крупье возник человек, стремительно глянул на перстень, что-то шепнул крупье.

      – Примем.

      Крупье положил перстень рядом с пачкой денег.

      А люди делали ставки, кидали деньги, дышали тяжело и азартно.

      – Ваш номер, не спите, юноша! – усмехнулся крупье.

      – Двойка.

      – Вы фаталист. Ставок больше нет.

      Лошади побежали, а серая с двойкой, так приглянувшаяся Данилову, словно услышав и поняв его, бойко взяла с места. И первой прибежала к финишу. Крупье лопаточкой подвинул Ивану перстень и кучу денег.

      – Больше не будете играть?

      – Нет.

      – Заведение желает вам приятно провести время.

      Никогда Данилов за свои восемнадцать не держал в руках столько денег.

      Да что там не держал. Не видел просто. Он и вынес их в буфетную комом.

      – Олежка! – воскликнула Нина. – Золотце! Как я рада.

      Данилов бросил деньги на стол, начал складывать.

      К Нине подошел вертлявый черный парень в коричневой пиджачной паре:

      – Так как же, барышня, не желаете испытать…

      Данилов взял его за лацканы:

      – Жить не надоело?

      – Пусти! – рванулся вертлявый, но рука, державшая его, была не по годам сильной, затрещал пиджак.

      Подскочил буфетчик:

      – У