Горм, сын Хёрдакнута. Петр Воробьев

разлетелись, или расползлись бы от ужаса, неспособные противостоять магической энергии, насыщавшей воздух.

      На треножник была поставлена другая коробочка, звери сбились в кучу вокруг древности, уставившись в ее сторону. Белый лелапс снова запел. Теперь его примеру последовали все остальные звери сразу, задрав морды к небу. Гармония переливчатого многоголосия устремилась ввысь, усложняясь и усиливаясь, пока белый зверь, и с ним все остальные, вмиг не смолкли. Торжественно звенящую тишину нарушил раскатистый пук толстого черно-белого лелапса. Несколько его соседей отодвинулись, морща носы и бросая неодобрительные взгляды на вонючку. Белый зверь с гривой заурчал, обнажив острые зубы, и поднял лапу, указывая в сторону треножника. Лелапсы уставились на коробочку и замерли. Сцену на миг осветила ослепительная, как от молнии, вспышка, отразившаяся в зеленых, желтых, и светло-карих глазах и озарившая мокрые носы, блестящие клыки, и полувысунутые розовые языки.

      Когда глаза Тиры снова привыкли к неяркому освещению светлячков, носилки с кистями и стилосами были убраны с прохода, и череда зверей вносила в комнату лари с землей и растениями. Три зверя вспрыгнули на полуразрушенные стены, и каждый положил на верх своего участка стены темную полусферу. Еще один гармонический звуковой перелив, и сферы осветили пространство между ними тысячами лучей. Каким-то образом, пересечения этих лучей в воздухе создали светящиеся очертания кустов, кусков кладки, и различных форм на мозаичном полу и на расстоянии от него. Тира наконец смогла рассмотреть, что изображала эта мозаика – вереницу слонов, с грузами шедших к конической башне, рядом с которой стояла одинокая решетчатая опора. Девять зверей встали вокруг стола-арфы-механизма и бережно разъяли его на части. Трое сразу же положили их на места на полу, намеченные лучами сфер, а шестеро остались ждать, пока их сотоварищи рассыпали по полу землю из ларей. Когда уровень земли сравнивался со светописным образом в воздухе, один из зверей поворачивал часть устройства, пока она не совпадала со светописью, и выпускал ее из лап. Наконец, вся земля была высыпана, кусты расставлены, лари и поднос со светлячками схвачены в лапы, и лелапсы снова столпились перед треножником с металлической коробочкой наверху. Сверкнула еще одна вспышка, затем развалины погрузились во тьму.

      На чертог теперь падал только свет звезд и ущербной луны, вышедшей из-за облака. Тира и Горо сидели за колонной в восхищенном безмолвии.

      – Это был знак от Четырнадцати, чтобы нас укрепить, а может быть, и наставить, – наконец сказал Горо.

      – Укрепить нам что и наставить это куда?

      – Наверное, не будет вреда, чтоб тебе уже рассказать. Во времена наибольшего величия багряной династии, тайное знание, дававшее силу гегемону, было отдано на сохранение схоластам. Часть этого знания сохранилась, и будет передана тебе и твоему будущему мужу.

      – А почему просто не мне? Я же наследница.

      – Гегемона-женщины