Челноки. Роман. Александр Гусаров

«Если они хотят учиться дальше, то должны в течение месяца сдать сумму эквивалентную тысяче баксов, а так о пересдаче и речи быть не может». – Она помолчала и добавила: – Вот так девчонки и мальчишки, хотите – верьте, хотите-нет.

      Из института Настю вынесло штормом возмущения в душе и потерей ориентиров в пространстве. В троллейбус она вошла словно человек-невидимка, сторонясь людей, не замечая никого и ничего вокруг, напряжённо размышляя: «Где же раздобыть деньги? Спрашивать у мамы не имеет смысла. На работе ей и так зарплату урезали. Эти самые доллары она в глаза не видела. На самогонке ей надо два года копить. Занять – у кого? – она мысленно перебрала в памяти всех своих знакомых…. – Нет – не получится. Найти работу и заработать за месяц самой? Нереально. Замкнутый круг».

      Настя вспомнила мать, как та смешно говорила, пропуская букву «л», испуганно понижая голос при взгляде на дверь квартиры соседей, которые на глазах разбогатели на перепродаже мебели: «У них ведь и долАры есть». Она улыбнулась и подумала: «Попросить в долг у этих же соседей? Но нет, они как разбогатели – такие важные стали. Ходят, как будто в штанах что-то ценное носят (как будущий медик она уже знала, что ничего особенного там быть не может). Расстаться с мечтой о любимой профессии? Тоже ведь не выход. Занять у родственников? Но те сами вечно от зарплаты до зарплаты перебиваются. У родного отца давно своя семья».

      Утром она притворилась больной. Валентина Прокофьевна понеслась на завод, так что вникать в состояние здоровья дочери ей было некогда. К вечеру, склеив из воли, разбросанной по душе в виде осколков переживаний что-то цельное, Настя, поехала в общежитие пединститута к деревенской подружке. Как никогда ей хотелось с кем-нибудь поделиться своей бедой и облегчить душу.

      До девятиэтажного корпуса общежития пединститута она добиралась в переполненном пассажирами троллейбусе, который гудел растревоженным ульем последними новостями по выплатам пенсий и пособий.

      Татьяна спустилась к ней и, внимательно выслушав трагическую исповедь подруги, с возмущением тряхнула белыми крашеными волосами.

      – Тысяча баксов? Круто. Круто. Сволочи, конечно. Но сейчас такая жизнь. Блядская одно слово. Ты не унывай. Денег я тебе, конечно, дать не могу, у самой таких нету. Но ты можешь заработать сама.

      – Как заработать? – заинтересовалась Настя.

      – Как. Как. Обыкновенно. Раком. Ты девчонка видная. Я тебя сведу кое с кем.

      – С кем это «кое с кем»? – с подозрением спросила она.

      – О, Настюха, ты как малое дитя.

      – С проституткой что ли?

      – Нет, с директором банка, – ехидно ответила Татьяна.

      Лицо у Анастасии после слов подруги как-то сразу осунулось и почернело. Она растерянно произнесла:

      – Я не знаю, Таня, как это делается, у меня Валера. Да и противно.

      – У твоего Валеры есть деньги?

      – Нет, наверное. Откуда у него? Да если и есть, я просить не буду.

      – Что