Легко видеть. Уманский Николавевич Алексей

настроить себя на осмотрительность, тем более, что сначала вообще предстояло хоть немного привыкнуть к характеру здешних препятствий. Бояться он их не боялся, но знал, что панибратства они не простят. А раз он хотел закончить маршрут, чтобы вернуться к Марине возможно скорей (а он уже остро этого хотел), надо было поторапливаться не спеша и не пытаться протыриться на авось, даже если это покажется возможным.

      В этот день он собирался в путь достаточно быстро и уже через два с половиной часа после выхода из палатки отвалил от гостеприимного берега, мысленно поблагодарив его за хороший приют. Греблось легко, даже радостно. Да и где еще можно было испытывать мускульное удовольствие, если не на таких участках – быстрых и простых? Там, где начнутся шиверы и пороги, будет уже не до этих чувств, а радость, скорей всего, сможет проявиться лишь на фоне усталости и изнеможения.

      Устье притока, впадавшего слева из глубокой пади, осталось позади. Его струя почти до половины ширины Реки вторглась в ее поток подобием водной плотины, напомнив Михаилу Таловку, впадавшую в Енисей выше Большого Порога. Теперь надо было внимательно смотреть за признаками приближения препятствий, чтобы не быть в них втянутым с ходу и во-время остановиться.

      Михаил по опыту знал, что даже очень мощные пороги далеко не всегда заранее заявляют о себе шумом или заметным увеличением уклона поверхности реки. Наоборот, вода выше порога нередко успокаивалась за счет подпора предпорожными скалами или камнями.

      И сейчас он почувствовал, что здесь будет как раз такой случай. Михаил прикинул, к какому берегу лучше пристать для просмотра пути. Учитывая, что река поворачивала влево, он выбрал выпуклый левый берег.

      Михаил пошел вниз слабо выраженной тропой прямо в чем был – с ружьем, патронташем, при топоре и спасжилете. Жилет мог выручить и спасти при случайном срыве в реку. Ружье вообще смешно было оставлять в тайге без присмотра, особенно в безлюдной тайге, где неизвестно, в чьих руках оно окажется, когда вернешься назад. То же и с топором, который вообще может понадобиться в любой момент. Михаил приближался к месту, где мимо камней, торчащих из русла, с шумом устремлялась вода, чтобы еще через сотню метров с грохотом свалиться вниз. Особых препятствий для подхода к сливу Михаил не увидел. Собственно порог представлял собой крутой водослив с высоты около двух метров. Ниже основная струя уходила к правому берегу и мимо крупных надводных камней устремлялась к следующей ступени и, сорвавшись с нее, разбивалась на множество струй среди камней шиверы. Запомнить, а затем выдержать выбранный путь по шивере было невозможно. Там надо было заниматься импровизированным слаломом.

      Михаил сделал снимки в разных местах порога и вернулся к байдарке. Он старался подавить волнение, вызванное первым предстоящим ему экзаменом, причем далеко не простым. Он облачился