Древо прошлой жизни. Том II. Призрак легенды. Александр Гельманов

ковре в центре комнаты. Вид библиотеки поражал своим убранством: паркетный пол, стены и полки, отделанные таким же тёмным деревом, большая хрустальная люстра. Справа от входа был камин, а ещё дальше стояли большие напольные часы. Полки с книгами тянулись полукругом вдоль стен до самого потолка. В середине этого полукруга находилась дверь, за которой, скорее всего, был кабинет. По периметру библиотеки на полу и подставках стояли вазы и бюсты неизвестных мне деятелей, на стенах висели картины. С левой стороны у книжных полок примостились небольшой диванчик и стульчики времён Людовика XIV, обтянутые золотистой материей, а с правой – комод ручной работы и старинный, потемневший от времени, коричневый глобус на металлической подставке. Его высота была всего сантиметров на тридцать ниже моего роста. Я потрогал руками глобус и отошёл к началу книжного стеллажа. Дидро, Декарт… Как жаль, что все книги были на французском. Нет, жаль, что я не знал этого языка.

      В библиотеку вошли Констанция и Мишу. Он открыл ключом дверь кабинета и пригласил сесть в кресла, а сам устроился за столом перед нами. За его спиной во всю стену располагалось старинное бюро с многочисленными дверцами и ящиками.

      – Ну, что ж, начнём, – сказал он, посмотрев на меня. – Присутствие Констанции нам необходимо. Всё, что вы ей рассказали, я уже знаю. Весь вопрос в том, как вы отнесётесь к тому, что расскажу я.

      – Я хотел бы услышать о Кулешове, и вы знаете, почему.

      – Побеседуем и о нём, не это сейчас главное. Констанция говорила вам, что я поверенный в делах семьи?

      – Да. Но самое важное для меня – это Кулешов. Я ждал нашего разговора несколько дней.

      – Мы готовы рассказать о нём. Однако и мы давненько ждали вашего прибытия. Этак с несколько десятилетий.

      Ответ изумил меня. И, наверно, не меньше, чем интерьер библиотеки. Я даже потерял дар речи и начал вспоминать, когда в мою жизнь вошла мистика.

      – А главное – это то, что вы тот, за кого себя выдаёте, – продолжил он. – Естественно, мы навели о вас некоторые справки.

      Мой собеседник говорил спокойным и доброжелательным тоном, но я ещё не понимал, что к чему и потому сделал непроницаемое лицо. Наконец, обретя способность что-то выразить и подавив в себе удивление, произнёс:

      – Вот как! Что же вызвало подозрение в моих замыслах? По-моему, я добросовестно зарабатывал деньги на обратный билет и ни от кого ничего не требовал.

      – Согласен. Однако вам было не обязательно играть в конспирацию, – вас никто не забрасывал под прикрытием в стан врага. Отнюдь, – вы изначально могли предполагать, что направляетесь к друзьям. В этом была цель вашей поездки, а своей «виноградной» легендой, мой друг, вы лишь зародили обоснованные сомнения. Но и подобное поведение было истолковано нами в вашу пользу.

      Крыть было нечем. Пусть быстрее скажут, чего от меня хотят, а там будет видно, – решил я.

      – И как представитель интересов семьи хочу сообщить вам, что вы