Башни витаров. Валентина Хайруддинова

небу, все не так уж плохо.

      Путешественники про себя облегченно вздохнули: все-таки место было не самое приятное, а Мур – человек странноватый… хорошо, что не более того.

      Мур же продолжал:

      – Хотя и в этих твоих словах, юный зверолов, есть доля истины.

      Вздох облегчения застрял у товарищей в горле. Повисла гнетущая тишина. Тимша не сводил расширенных глаз с хозяина, который внимательно следил за игрой пламени камина.

      – Когда мы приехали в деревню, подумали, что жилища, похожие на норы, – дома углежогов. А оказалось, углежоги имеют такие просторные хоромы, – несмело нарушил молчание Тимша, которого распирало любопытство – на языке у него вертелось множество вопросов.

      – То, что вы видели – место нашего отдыха. Я ведь говорил: когда жжем лес, нельзя отлучаться. Мы по очереди отдыхаем от работы в этих лачугах.

      – Так ты все время проводишь там, поэтому сказал, что не живешь здесь? – уточнил Синигир и, наконец-то расслабившись, принялся пить молоко и есть сыр.

      – Да, дома я, словно гость, редко бываю, – кивнул углежог.

      – А что ты имел в виду, когда говорил … – начал было пришедший в себя Тимша, но, поймав взгляд охотника, умолк на полуслове.

      Мур отчего-то тяжко вздохнул и поднялся:

      – Пожалуй, пора спать. Вы утомились от долгого пути. Поговорим завтра.

      Он показал на кровать и лавки:

      – Устраивайтесь, где вам удобно. Доброй ночи.

      Затем, немного помедлив у двери, спросил:

      – Может, что-то еще?

      – Нет, все прекрасно, – заверил Тимша, косясь на своего спутника.

      Мур почти затворил за собой дверь, когда Синигир вдруг остановил его:

      – Прости, Мур, а нельзя ли где-то помыться?

      Просьба не удивила хозяина, даже словно бы обрадовала

      – Да, конечно, – с готовностью отозвался он, – но придется немного подождать: я проверю, нагрелась ли вода.

      Когда Мур ушел, Тимша повернулся к товарищу и в недоумении уставился на него, ожидая пояснений. Но поскольку Синигир уютно уселся в кресло, вытянув длинные ноги в знаменитых расшитых сапогах с волчьими хвостами к огню, и закрыл глаза, не проявляя желания общаться, зверолов не выдержал:

      – Помыться?!

      – Что-то не так?

      – Помыться? – повторил зверолов возмущенно.

      – Если не хочешь – не мойся.

      – Ладно, ты все равно толком не объяснишь, зачем так делаешь, но ты же сам говорил: что-то тут не то. И смотрел на меня, словно барс. И слова не давал сказать.

      – О, да! И ты послушно молчал. Из тебя просто слова нельзя было вытянуть! Только причем же здесь мое желание помыться?

      – Как ты можешь думать о пустяках? Нам надо поговорить, – Тимша старался говорить убедительно, и потому решил не обращать внимания на насмешки.

      – А чистыми мы поговорить не сможем? – Синигира, похоже, почти забавляла горячность юноши.

      Ответить зверолов не успел: хозяин пригласил путешественников спуститься.

      – Ты