Хранящая огонь. Властелина Богатова

И наконец, перед путниками угрожающе вздыбился темнеющий в сумерках лес. Повеяло с него прелостью и влажным мхом. Слышала Мирина, что в Ряжеских лесах много люда сгинуло. В недрах его замшелые озёра чёрные разливаются, которые люди стороной обходят, толкуют, что места те гиблые. Оно и поверилось в то, когда Мирина собственными глазами увидела неприветливую чернеющую гущу, даже мороз по спине продрал – не по себе сделалось, и хоть окружали мужи, а казалось, озёра эти где-то рядом лежат.

      Отряд неуклонно следовал намеченному пути, бесстрашно – они-то не раз следовали по тропам этим, им остерегаться нечего, по крайней мере, сейчас не лес им был врагом. А с лесом нужно дружить, приспосабливаться, просить, разговаривать. Если лес объявить врагом, то он непременно победит.

      Оказалось, и здесь прошёл ливень, и от влаги лошадей облепила тучей мошка. Мирина поначалу вслушивалась в звуки: как звенят у самых ушей комары, как глухо шуршит хвоя, как падают на землю старые сосновые шишки, как капает вода с листьев на мшистую землю. Лавья, которой, видно, надоело сидеть волчицей в укрытии, тоже вылезла, да только зря, комары зудели и кусали больно, девка враз покрылась красными от укусов пятнами, она-то непривычная к чащам. Из упрямства всё равно осталась сидеть на месте, во все глаза рассматривала дебри, бледнея.

      – Надо на постой вставать, костры разводить, иначе живьём сожрут, – обернулся на княжичей самый старший из всех, воевода Радьяр.

      Арьян пролетел мимо повозки, пуская лошадь вперёд, в самое начало, и вскоре весь отряд отклонился от заросшей багульником и ольхой тропы, телега покатилась по склону меж вытянутых застарелых сосен и снова поднялась на взгорок, похожий на островок, остановилась под разлапистым еловым пологом.

      – Тр-р-р, – натянул поводья Остромысл.

      Мирина чуть ткнулась вперёд, благо задержалась о плечо мужчины, иначе от резкой остановки кувырнулось бы вперёд. Тот весело хохотнул, бросая вожжи на круп лошади, спрыгнул наземь, разминая плечи от долгого сидения. Следом примкнулась и другая телега, на ней ехали Мечеслав вместе с Митко, парень всю шею изодрал от злых укусов мошки. И нужно бы мазью намазаться, да только ныне у Мирины её не сыщешь. Как и собственной ложки, и ножа, и даже гребня, чтобы расчесать спутанные волосы.

      Дружно соорудили майханы² – для шатров здесь и места не было. Развели костры с трудом – сухой валежник после такого дождя трудно сыскать – и принялись готовить снедь. Вскоре по становищу разнёсся гутой тяжёлый дым, напитанный запахом жаренных тетеревов. Насекомых им будто смыло. Для девушек отрядили отдельный костёр и палатку, куда принёс Митко на круглом подносе исходившее паром и томившееся в соку белое мясо птицы. А следом Данимир сам принёс девушкам сбитня, подмигнув Мирине, многозначительно глянув на валганку, так, что от его красноречивого взгляда запылали у княжны щёки, хоть и не ей он был предназначен. Разговорившись с Митко, что оказался приятным юношей в общении,

2

Майхан – с монг. – палатка.