По воле тирана. Марина Бишоп

Лисицу кулаком в лицо, другой рукой стиснул горло. – Ты сдохнешь сейчас! Нурос с удовольствием изжарит твою душонку!!

      Стон вырвался из груди Лисицы, вытягивая последнюю надежду на спасительный вздох. Она захрипела и с громким сипом вдохнула. Кровь заполнила рот.

      Жрец сопротивлялся собственной боли, боролся с туманом на целом глазу. Он не мог видеть деталей, но это было совершенно ни к чему.

      –Да станешь ты ничем!

      Пришел день, которого он ждал долгое время, почти всю жизнь – так ему казалось.

      Лисица собрала последние силы, извиваясь под тяжелым телом, второй удар оставил ее лежать неподвижно. Даже душераздирающий крик рабыни не вывел из оцепенения. Веки отяжелели, и она провалилась в бездыханное никуда.

      ***

      Одурманенный, Ролл возвратился в лагерь. Хоут не ослушался приказа, и воины не двинулись в путь с рассветом, хотя в воздухе витали вопросы. Воины не понимали, отчего до сих пор не было приказа покинуть границы.

      Утренняя дымка почти рассеялась, но не в голове Ролла. Сегодня ночью он не спал, и сладкое видение в виде соблазнительной красавицы вовсе не игра воображения. Он спешился с Рута и передал поводья подошедшему помощнику, снял шлем и быстрым шагом направился в свой шатер. Как он и предполагал, Хоут ожидал его, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Лицо его не выражало ничего, кроме кажущегося безразличия, но Ролл прекрасно знал, как голову брата распирает, словно бочку со свежим лелем.

      – Не говори мне, брат, что ты здесь, чтобы поддерживать огонь в очаге.

      – Я ждал тебя, как ты велел, и мне не терпится узнать, что же нас задержало? Хоут играл с длинной цепочкой, частью шипованного шара, тщательно пряча усталость и раздражение. Беспокоясь за брата, он не сомкнул глаз. Под утро, отчаянно борясь с мучительной сонливостью, он вернулся в шатер воина, чтобы недоумение из-за труднопонимаемого поступка господина вновь отрезвило его.

      Ролл свалился на шкуры, служившие постелью, закрыв глаза, тихо произнес:

      – Я не смог даже шелохнуться, если бы ты видел ее, то подумал бы, что сама природа Марава заигрывает с тобой.

      – Так ты видел ее? И не сделал того, за чем пошел?

      – Именно.

      – Что-то я не узнаю тебя, ты уверен, что не упал с Рута и не стукнулся головой, а потом тебе все привиделось?

      Хоут явно был доволен своей шуткой и кратко хохотнул, посерьезнев, добавил:

      – Даже не думай, мы не можем. Ничего путного из этого не выйдет. Вспомни легенду… Ролл дернулся от боли в напряженных чреслах, когда перед его глазами, как наяву, вновь предстала обнаженная дочь короля. Он не должен так думать о ней, она – враг, она существо другой расы, другого мира.

      – Я знаю и держу себя в руках, поэтому позволил ей улететь. Мы поедем домой, и я поговорю с Кронулом, но мне нужно выспаться… да и тебе тоже, я смотрю, ночь не казалась радостной.

      – Я удивлен, что ты озабочен такой мелочью, как я, дорогой брат.

      – Пожалуйста, пришли ко мне Акелу с лелем, иначе я проворочаюсь до вечера.

      – Я и не знал, что стал твоим фарлалом