Контур человека: мир под столом. Мария Аверина

нашем этаже, на коврике перед дверью в квартиру никого не было. И только я собралась опять зареветь, как с половины пролета лестницы на меня налетел серый пушистый ком и, едва не сбив меня с ног, горячим языком стремительно облизал всю физиономию. Возле мусоропровода у окна стояла большая, срезанная наполовину коробка из-под телевизора, в ней был постелен наш старый плед. Рядом расположились две мои детские мисочки: одна – с водой, а другая пустая – видимо, Тузик уже успел плотно поужинать.

      Бабушка тем временем открыла замок, и пес, бросив со мной обниматься, пригнувшись под сумки и подстраиваясь под Бабушкин шаг, попытался прошмыгнуть в квартиру.

      – Куда? – грозно одернула его бабушка.

      Он смущенно присел, замигал глазами, попятился… Я заревела, а Бабушка сердито захлопнула дверь:

      – Истерики прекратить! Ему постелили, он сыт и в тепле! Но у нас дома он жить не будет. Мы найдем ему хозяев.

      И потащила сумки на кухню, чутким ухом улавливая последние такты музыки завершающейся серии «Богатые тоже плачут», которую смотрела моя Тетя.

      – Света! Что там сегодня было – он ее все же нашел?

      Не знаю, кто там кого нашел или не нашел в Бабушкином «мыле», но с того вечера хозяев нашему подъездному жильцу стали искать интенсивно. Бабушка, одним глазом глядя в телевизор, проводила «на телефоне» все вечера:

      – Алло, Рая? Тебе собачка не нужна? А жаль. Ну, может, кто из твоих знакомых захочет… Да, спроси, пожалуйста…

      – Алло! Тамара! Здравствуй, дорогая… Да, я нормально… Слушай, ко мне тут собачка прибилась… Ну я знаю, ты собак не любишь. Но у тебя же так много знакомых…

      – Алло! Галя? Привет-привет! Слушай, ты не спросишь у себя на работе – может, кто собачку хочет…

      Недели шли, но ни у Раи, ни у Тамары, ни у Гали никто из знакомых собачку брать не хотел. Поэтому всю осень это была моя особая забота: рано утром перед садом я бежала в подъезд поменять собачке миску с водой и отнести ему котлетку, или кусочек курицы, или косточку из супа. (Не будем говорить о том, что тайком от Бабушки в выходные я сплавляла песику свою манную кашу и ненавидимый мной молочный суп.) Песик исправно провожал меня в детский сад, Бабушку – в магазин, Тетю – до автобуса, которым она ехала на работу, лишь изредка покидая нас ради своего главного жизненного искушения: помоек. Однако, обежав все злачные места, он всегда возвращался в свою коробку.

      Таким образом, с псом все как-то устроилось. А вот с «ничейным» Мальчиком – нет. Каждый день я исправно складывала для него в своем шкафчике апельсины, яблоки и конфеты, а на прогулке тайком относила все это под куст сирени. Даже два своих любимых оладушка, когда Бабушка их много нажарила, есть не стала, а завернула для него в специальную фольговую бумажку.

      Но он больше не приходил. Как его разыскать, я не знала. Не могу же я сказать Бабушке: давай найдем просто Мальчика, который приходил к нам в детский сад. Вон их на улице сколько – просто мальчиков. А вот спросить тогда, как его зовут, где он живет, в каком классе и в какой школе учится, я почему-то не догадалась.

      Печенье давно склевали