Пророчество. О войне, людях и событиях. Михаил Сверлов

знаешь.

      – Так мы с бабами здесь ягоду собираем, травку разную. Ну, я пошла.

      Она повернулась и быстро зашагала в сторону деревни.

      Утром наряд полиции увидел на краю села чокнутую Фроську. Шёл небольшой дождь. Та, завидев их, бросилась бежать, неуклюже ковыляя и спотыкаясь на мокрых буграх.

      – Вот ведь старая ведьма, – сказал один из них. – Сколько ей не говори, а она как тот волк всё в лес смотрит.

      – Да что ты дёргаешься? Мы старшому докладывали? Докладывали! Старшой бургомистру говорил? Говорил! Тот нуль внимания. Так? Пущай бегает. Немцы приедут и повесят её отдыхать на дереве.

      И громко засмеявшись, они пошли по тропе вокруг села.

      Двое солдат охранения заметили Фроську издалека. Они долго наблюдали за ней. Потом один из наблюдателей, обойдя незаметно вокруг идущей старухи и посмотрев, не идёт ли кто за ней, вышел на встречу.

      – Здравствуй, бабуля! И чего это тебя понесло в лес в такую погоду?

      – Тебя забыла спросить, – ответила она. – И де хворый-то?

      – Так это тебя фельдшерица направила к нам?

      – И что ты такой любопытный? Куды, кто? Обошёл вокруг меня, как медведь. Да ежели бы я хотела, то вы бы меня сроду не заметили. Зови второго-то. Нечего ему в мокрой траве валяться, хворобу подцепит. Ох, мне эти городские! Веди уж.

      Напарник вышел из кустов и, переглянувшись, они пошли к домику, взяв у старухи корзинку.

      Войдя в домик, Фроська распорядилась нагреть воду, достала из корзинки еду, тряпичный узелок с лечебными травками и мазями. Пока вода грелась, и заваривался настой, она осмотрела раненого капитана, поменяла повязки, предварительно смазав рану какой-то жутко пахнущей мазью. При этом она всё время что-то бормотала и постоянно крестила раненого.

      – Да он в Бога не верит, – сказал один из наблюдавших эти «процедуры» солдат.

      – Да пусть себе не верит. Лишь бы боженька был с ним. Он всем помогает. И верующим в него и таким дуракам, как ты. Господи, – громко сказала она и, повернувшись в правый от входа угол, перекрестилась. – Обереги и помоги защитникам нашим! Покарай предателей и изменников своих! – Низко поклонившись, она вновь повернулась к раненому.

      – Настой поостыл? – не глядя на помогавшего ей парня, спросила она.

      – Да вроде бы и остыл, – ответил тот.

      – Ты не гадай, а попробуй. Ну?

      – Да остыл, остыл, – ответил тот вредной старухе.

      – Так чё стоишь, как бычок на привязи? Тащи его сюда.

      Взяв настой, она напоила им капитана. Потом, подозвав помощника, показала ему траву в узелке, наказала делать отвар и каждые три-четыре часа поить им командира.

      – Это кровохлёбка. Останавливает внутреннее кровотечение, зарубцовывает внутренние раны. Так что ты, милок, давай, расстарайся для своего начальника, – закончила она инструктаж. – А я уж пойду. Не ходите за мной, – бросила она старшине.

      Выйдя из домика, старушка пошла не туда, откуда пришла,