Крангел. Собачье озеро. Василий Чибисов

моральное право на отдых.

      Над страной сгущались тучи революции. К весне ожидались обильные посадки. Камеры были готовы, майор Белкин и его брат-по-оружию Воронец приведены в состояние повышенной грозовой готовности. Оставался один маленький, чисто технический, вопросик. Кого сажать? Ответ был по-топорному прост. Всех. И своих, и чужих. И ближних, и дальних. И народных активистов, и невезучих министров. Всех, кроме Янковского. Без него вся оборонка рухнет. Олигарх-патриот – товар редкий, штучный. Кроме Станислава, России повезло еще с двумя семействами, чьи фамилии и друзья, и недруги часто с придыханием повторяли.

      – Храбровы. Две штуки: угрюмый брат-мракобес и неугомонная сестренка. Янковский. Одна штука. Дочери старушки Розы. Две штуки. Сама почтенная Альтберг. Та еще штучка, единственная и неповторимая. Паровой котел скоро рванет. Все здравомыслящие толстосумы разбежались, успев урвать кусок гниющей плоти Фатерлянда. Зачем вы остались? Победить или возглавить? – бритвенно острые треугольные зубы сжимали тлеющую аргентинскую сигару, источающую аромат розового масла. – Кем вы себя возомнили? Спасателями? Или спасителями? И ведь один из вас предаст. Обязательно предаст. Кто?

      Закованная в манжет черной рубахи лапа сжимала веер карт Таро, где почти все роли были щедро розданы представителям политической, интеллектуальной и финансовой элиты.

      – Янковский? Слишком верный. Но что-то меня беспокоит. Что?

      На столе-левиафане появился аркан царя. Закованный в латы Станислав, на коленях АК, срез кабины вертолета превращен в трон, визор вместо короны, герб Вазови с переставленными в порядке российского триколора цветами.

      – Кто владеет технологиями, владеет страной. По факту вы уже кайзер. Но, к счастью, вашему разуму не хватает смелости это осознать. Ваш предок когда-то сидел на Российском престоле. Официально, под присягой, с одобрения семибоярщины. Тридцать лет сохранял титул Московского князя. Но благоразумно решил не вкладывать свою жизнь в рискованные активы и занялся проблемами Польши. Тоже укреплял военную промышленность, боролся с властью недобросовестных олигархов. Вы даже похожи. Только тот Ваза был мордатый, усатый, бородатый. А вас, пан Янковский, иссушила внутренняя тотальная война. Нарезаете круги над столицей, поблескиваете бритым тотенкопфом, птиц пугаете. Пока вы безопасны, но кровь не обманешь. Генетическая память в любой момент может заявить права на трон. И тогда я буду бессилен, потому что вы, пан, окажетесь более легитимным, чем все местные недоделанные курфюрсты. Значит, нужно заранее обезвредить все спусковые крючки в вашем унбевусстесе. Пусть психика отстреливается в холостую.

      Фройд мог бы назвать сновидения холостыми выстрелами психики. Мог бы. Но почему-то воздержался. Вместо этого снам отводилась скромная функция иллюзорного и безопасного исполнения вытесненных желаний. Светлана продолжала регулярно видеть сны, но уже давно ничего не желала. Может,