Когда пируют львы. И грянул гром. Уилбур Смит

спальню мальчиков стояла Фрейлейн. Ее очки в стальной оправе, прическа стального цвета придавали лицу излишнюю строгость, которая тут же смягчилась улыбкой, когда она узнала Шона. «А-а, Шон, явился наконец», – хотелось сказать ей, но она произнесла другое:

      – Ach, mein Sean, you haf gom[5].

      – Здравствуйте, Фрейлейн. – Шон одарил ее своей самой ослепительной улыбкой.

      – А ты снова подрос. – Фрейлейн измерила его взглядом. – Все время растешь, ты уже самый высокий мальчик у нас в школе.

      Шон смотрел на нее настороженно, готовый в любую секунду сделать отвлекающий маневр, если она вдруг попытается обнять его, – она так иногда делала, не в силах сдержать нахлынувших чувств. Обаяние Шона в сочетании с приятной внешностью, его самоуверенность и гонор бесповоротно покорили ее тевтонское сердце.

      – Ну, поторопись, поскорей распакуй вещи. Скоро начнется урок.

      Она вдруг вспомнила, что у нее есть и другие обязанности, и Шон, облегченно вздохнув, повел свою команду в спальню.

      – Мой папа говорит, что в следующие выходные мы будем стрелять не по мишеням, он возьмет меня на охоту. – Карл попытался вернуть разговор в прежнее русло.

      – Деннис, сумку Гаррика положи ему на кровать, – сказал Шон, делая вид, что не слышал.

      В просторном помещении спальни вдоль стен располагались тридцать кроватей, возле каждой стояла тумбочка. Аккуратно прибранная, спальня выглядела уныло, как тюрьма или школа. В дальнем углу сидела еще одна группа мальчиков, человек пять или шесть, они о чем-то разговаривали. Когда вошел Шон, все разом подняли голову, но не сказали ни слова, даже не поздоровались – они представляли враждебный лагерь.

      Шон сел на свою кровать и покачался, так просто, чтобы попробовать, мягкая или нет. Нет, жесткая, как доска. Гаррик, громко стуча в пол протезом, прошел по спальне к своей кровати. Ронни Пай, главный во вражеском лагере, что-то прошептал друзьям, и те, глядя на Гаррика, дружно засмеялись. Гаррик снова покраснел и быстро сел на кровать, чтобы спрятать деревянную ногу.

      – Думаю, сначала убью дукера, а потом папа разрешит подстрелить куду[6] или бушбока, – заявил Карл, и Шон нахмурился.

      – А как вам новый учитель? Что скажете? – спросил Шон.

      – Внешне ничего, – ответил кто-то другой. – Мы с Джимми видели его вчера на станции.

      – Худой и с усами.

      – Улыбается редко.

      – Думаю, на следующие каникулы папа возьмет меня на охоту на тот берег Тугелы, – вызывающе заявил Карл.

      – Надеюсь, не очень будет придираться к правописанию и все такое, – заметил Шон. – И десятичными дробями не станет мучить, как старый Ящер.

      Все кругом согласились, и тут вдруг свое слово вставил Гаррик:

      – Десятичные дроби… это же совсем просто.

      Наступило молчание, все изумленно уставились на него.

      – Я, может, даже льва подстрелю, – сказал Карл.

      10

      В школе имелась единственная классная комната, где занимались мальчики и девочки всех возрастов – от пяти лет и старше. Там

5

Фрейлейн хотела произнести: «Ah, my Sean, you have come».

6

Куду – винторогая антилопа.