Волшебница-самозванка. Юлия Набокова

уже сэкономили два мешка муки и трех барашков,– похвастался дядюшка и с жадностью оторвал зубами кусок булки.– А Лизи и Зизи стали такие стройняшечки!

      Я с сомнением покосилась на остатки булки в его руке:

      – А вам не помогает?

      – Что не помогает, Селенусечка? – увлеченно работая челюстями, прочавкал дядя.

      – Отварчик,– мило улыбнулась я.

      – Мне? – удивился дядюшка.

      – Ага,– ласково кивнула я.– Я ведь его для вас варила.

      – Для меня?!

      – Чтобы вы тоже были стройняшечкой, мой ненаглядный дядюшечка! – подтвердила я.

      – Селенулечка, ты меня не путай! Я тебя просил отварчик для уменьшения чувства голода, а то мы проедаем больше, чем крестьяне успевают выращивать. Ты мне, умничка, сделала отварчик, и теперь я подмешиваю его Лизи, Зизи, слугам и гостям – стол ломится от яств, а есть-то никто не хочет! Пусть только попробует меня кто обвинить, что я нерадушный хозяин!

      – А кто же кушает яства, дядюшечка? – чувствуя, как потихоньку закипаю, наивно поинтересовалась я.

      Селена, получается, приготовила какую-то волшебную лабуду, чтобы помочь этому толстяку похудеть, а он вместо этого решил изморить голодом своих домочадцев?

      – Я да Макунечка,– отправив в рот остатки булки, признался дядюшка.– Макунечка любит мяско, все норовит к себе утащить да в уголке схрумкать.

      – Макунечка – это кто? – только и вымолвила я.

      – Мой песик-лапушка,– с гордостью ответил толстяк.

      – Да, Макунечка, наверное, ест за троих,– скептически заметила я.

      – За четверых! – похвастался дядя.– Средняя головушка съедает махом одного барашка.

      – Селена! – раздался в коридоре голос Ива, и следом показался он сам.– Я вижу, вы уже познако… поздоровались? – Он сухо кивнул моему собеседнику, и я заметила, как сузились глаза дядюшки.

      – Да-да, уже! – поспешно подтвердила я.– Наверное, что-то случилось?

      – Да, там Эльвира.– Ив махнул рукой в направлении коридора.– Принесла тебе платье на примерку. А сэра Оскара ждет завтрак в парадном зале.

      Сэра Оскара тут же словно ветром смело – лишь было слышно, как сотрясается лестница, прогибаясь под его весом.

      – Это кто? – с облегчением выдохнула я, когда Ив прикрыл дверь.

      Примерка платья была лишь предлогом, чтобы избавиться от незваного гостя. Впрочем, эти предосторожности были излишними. Когда сэр Оскар услышал про еду, он утратил всякий интерес к своей любимой Селенусечке.

      – Твой дядя,– обрадовал меня Ив.

      – Кто? – простонала я.

      – Твой дядя Оскар. Ты и его не помнишь?

      – И что он здесь делает?

      – Вероятно, что и всегда. Приехал скушать пару барашков, пощипать служанок, набраться свежих сплетен о тебе и тайно наведаться в лабораторию, чтобы унести оттуда побольше волшебных вещичек.

      – Так он еще и вор?

      – Мужей родных теть не выбирают,– развел руками Ив.

      – Так он мне не родной? – обрадовалась