Отражение. Зеркало любви. Галина Гончарова

не станет его предавать без веских причин. Нет, не станет.

      Барист коснулся лба друга.

      Отметил и покои, хорошие, уютные, гостевые, и чистое белье на Варсоне, и его спокойный вид, и лекарственные настои на тумбочке рядом… нет, друга не удерживали здесь насильно. Такое не спрячешь, не скроешь.

      – Скажите, вы можете оставить Варсона у себя?

      – Его зовут Варсон?

      – Да, Варсон Шефар, ваша светлость.

      – Ну хоть имя узнали, и то дело. Он ведь молчал, только вас требовал. Если бы вы сами не написали, я бы нашла возможность к вам попасть. Во дворец.

      Барист вздохнул.

      – Ваша светлость, так вы его приютите? Мне просто некуда…

      Матильда сдвинула брови.

      – А вы мне расскажете, что может угрожать моему дому, если о Варсоне узнают… кому не надо?

      Барист понял, что рассказать придется.

      – Да, ваша светлость, но это долгий и серьезный разговор.

      – Можем поговорить прямо здесь, господин Тальфер?

      – Я бы предпочел более открытое место. Где нас никто не сможет подслушать. Некоторые разговоры…

      – …сами собой переходят в приговоры?

      Тальфер кивнул. Хорошо, когда тебя правильно понимают.

      – Да, ваша светлость.

      – Тогда могу вам предложить только беседку в парке. По случаю осеннего времени она вся облезла, мы будем как на ладони, но и любой, кто захочет к нам приблизиться, – тоже.

      Разумеется, Барист согласился.

* * *

      В беседке Малена подстелила на скамейку предусмотрительно захваченный из дома плащ и уселась на него. Тальфер опустился на противоположную скамью.

      – Ваша светлость, за этого человека вас могут убить. Если узнают, что вы дали приют Варсону.

      – Вот как?

      – Он что-то рассказал вам?

      – Нет. Не успел. Хорошо хоть, сучке отдал приказание, а то бы загрызли ни за понюх табаку, – вздохнула Матильда, перехватившая управление.

      Барист опустил голову.

      – Да, ваша светлость. Страшно сказать, но в Аланее зреет заговор.

      – И о чем нынче заговариваются?

      – Об убийстве. Короля и принца.

      Матильда хмыкнула.

      – Нескромно. А получится ли?

      – Не знаю. О заговоре стало известно лишь то, что он есть. Варсон шел по следу, но…

      – Только он один?

      Барист развел руками.

      – Ваша светлость, я могу говорить с вами откровенно потому, что вы недавно прибыли в столицу. А до того жили в монастыре.

      – Ага. И в таком, в котором заговоров не отмечено, – согласилась Матильда. – Наоборот, одна из самых строгих обителей.

      Барист вздохнул и развел руками.

      – Ваша светлость…

      – Мария-Элена. Я даю вам разрешение называть меня по имени.

      – Благодарю, Мария-Элена.

      – Но влезать в эти интриги не хочу.

      – Но вы в них уже влезли.

      – Пальцем. А не двумя ногами, как вы собираетесь меня втянуть, – прищурилась Матильда. – Давайте сначала решим, что вы хотите мне предложить и чего хотите от меня. А потом