Отражение. Зеркало любви. Галина Гончарова

светлость, к вам королевский стряпчий, – доложил слуга.

      Малена бросила салфетку и встала из-за стола.

      – Проси в кабинет.

      – Да, ваша светлость.

      – И прикажи туда же привести борзую.

      Лакей поклонился, показывая, что все понял, и исчез. Малена улыбнулась Силанте.

      – Кстати, дорогуша, капитан Сетон с утра выходил от твоей матушки.

      Развернулась и вышла раньше, чем Силли успела отреагировать.

      Силанта хлопнула глазами раз, другой, а потом развернулась и помчалась выяснять, что к чему. И, конечно, не сказала Лорану ни про какие визиты. Не до того!

      Тут мужчину уводят, а она про каких-то стряпчих?

      Глупости!

* * *

      Барист Тальфер уже ждал в кабинете.

      Когда вошла Малена, он встал из-за стола, раскланялся…

      «Опасный человек».

      «Очень, – согласилась Мария-Элена. – Давай пока я с ним поговорю, а если что – ты перехватишь контроль?»

      «Давай», – кивнула Матильда.

      Что может быть такого опасного в средних лет толстячке, одетом в простую темную одежду? Ни оружия на виду, ни грозного лица – ничего.

      Самый обычный лавочник средней руки. И такое впечатление поддерживается, пока ему в глаза не посмотришь. А вот потом…

      Глаза у Бариста Тальфера темные, яркие и пронзительные. Да, в этом мире рентген изобретет вовсе не приказной подьячий Иван Пушков, это уж точно[2].

      Герцогесса приветливо улыбнулась.

      – Я рада вас видеть, господин Тальфер. Ваш визит – большая честь для меня.

      – Что вы, ваша светлость. Наоборот, я благодарен вам за любезность.

      – Кто же может отказать правой руке его величества? – краешками губ улыбнулась Малена. Мол, при чем тут любезность.

      Тальфер намек понял.

      – Вы преувеличиваете мою значимость, ваша светлость. Я всего лишь скромный стряпчий.

      – Королевский.

      Теперь настала пора улыбнуться Тальферу.

      – Я был поверенным вашего отца, ваша светлость. И оглашал его завещание.

      Малена вздохнула. Осенила себя святым ключом и приняла как можно более постный вид.

      – Мой несчастный отец. Я так страдаю…

      Слова говорили одно, выражение лица – совсем другое. Барист понял, что ему предлагают быть чуточку откровеннее, и решил попробовать.

      – Думаю, десятилетняя разлука слегка утишила ваши страдания, ваша светлость?

      – В монастыре я молилась за моего отца каждый день. Фактически он постоянно присутствовал в моей жизни. – Герцогесса и глазом не моргнула.

      Барист хмыкнул.

      – Матушка Эралин упала в ноги архону. Реонар Аллийский – мой друг, поэтому я узнал об их беседе и решил предупредить вас.

      Малена скрипнула зубами и передала управление Матильде. Дальше уже пошел достаточно неприятный разговор, герцогесса смущалась бы, а вот Матильда могла говорить на любые темы, даже на самые интимные.

      – А что? Читали мы ту «Камасутру»!

      – Догадываюсь о чем. Меня уже совратили?

      Барист улыбнулся.

      – Матушка

2

Cтарый анекдот. Первым изобретателем рентгена был русский приказной подьячий Иван Пушков. Так жене и говорил – я тебя, стерва, насквозь вижу. (Прим. авт.)