ДК. Борис Бужор

Долго еще? – спрашивает он.

      Проходим мимо киоска «Табак» с дверцей на торце.

      Взмокшие от пота останавливаемся покурить, дым медленной паутиной путается в низкие косматые дерева.

      – Почти пришли.

      – Может, по пиву?

      – Не, он терпеть не может алкоголь.

      – Да на хрен он тогда нам вообще нужен? – взрывается Серега.

      – Нужен. – Утираю лоб рукой. – Если его фанатизм запустить в нужное русло, он информативным потоком любой театр перебьет.

      – Как?

      – Увидишь… Да связи у него нехилые имеются.

      – У него?

      – У него.

      – А что же он тогда нигде не печатает свои эти рецензии?

      – Из принципа.

      Обходим яблоневые заросли, останавливаемся у стальной двери третьего подъезда кирпичной пятиэтажки. Гляжу на цифры домофона.

      – Ну, набирай, – торопит Серега.

      – У него нет домофона.

      – Час от часу не легче.

      Звоню ему на сотовый:

      – Лех, мы внизу, открывай.

      – Я тебя понял, – слышу ответ на том конце.

      Замечаю сообщение в Viber. Ленка.

      «Извини, я сегодня погорячилась, мне не надо было так с тобой говорить».

      Конечно, не надо было. А то с утра разругались, как дураки, Ленка начала свою песню:

      – Зачем тебе это надо, зачем? Ты замараешь свою репутацию… Ты представляешь, какую премьеру я готовлю? По Шекспиру! «Ромео и Джульетта»! Трехчасовую! В спектакле почти тридцать актеров! Бюджет больше двух миллионов!

      – Постой-постой, – растерялся я. – Ты же хотела скромную постановку по Некрасову, деньги сэкономить, мол, областной все равно ничего путного не придумает.

      – Планы, Платон, порой имеют свойство меняться, – сказала Ленка в сердцах и, оставив после себя аромат недопитого кофе, пошла в ванную краситься.

      Дверь открывается. Выходит Библиотекарь.

      – Привет, Платон, – жмет мне руку. – Алексей, – протягивает ладонь Сереге.

      – Сергей, – несколько теряется актер. Взгляд его озадачен и тревожен.

      – Проходите, – говорит хозяин и, звеня ключами, заводит нас в сумрак подъезда.

      Синие стены отдают сыростью и пахнут мелом. Полумрак заполняют широкие плечи Алексея, он ведет нас к себе. Первый этаж, продолговатый коридор, кажется, что в глазки металлических дверей за нами кто-то наблюдает. Откуда-то лает собака. Резкий электрический треск ламп. Такое ощущение, что нас ведут по тюремной взлетке.

      Мы разуваемся в маленьком коридоре и проходим на кухню.

      – Чай будете? – спрашивает Леха, убирая разбросанные по столу ножи.

      – Будем. – Серега с опаской косится на хранителя книг – спортивные штаны и белая футболка с красным серпом и молотом на груди, ниже надпись «Все идет по плану», неброская одежда едва скрывает мощные мышцы. Легкая улыбка сливается с глубокими шрамами на лице. Голова нага, оставшиеся от бритвы следы горят тоненькими царапинками.

      Леха уходит с чайником в ванную.

      – Это точно библиотекарь? – толкает меня присевший рядом на табуретку