Мастер войны: Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба. Макс Мах

Карл! – воскликнула она. В ее голосе смешались потрясение и удивление. – Но это не я!

      – А кто?

      Карл чувствовал такую усталость, какую не испытывал даже после самых жестоких сражений; такую опустошенность, какую, вероятно, должен чувствовать кошелек банкрота.

      – А кто? – удивленно спросил он и посмотрел на рисунок.

      Уперев руки в крутые бедра и широко расставив крепкие ноги, с бумажного листа на него победно смотрела Карла. Ее глаза смеялись, а соски полных грудей смотрели вверх.

      – Да, – согласился Карл. – Это не ты, Дебора.

      – А кто?

      Неужели в ее голосе он услышал нотки ревности? Или ему это только показалось?

      – Кто? – переспросил он, не в силах оторвать взгляд от овального лица Карлы. – Это… Карла.

      Карла

      – Ну, – сказала Карла, глядя на него своими бесстыжими зелеными глазами. – Не стой столбом, Карл! Ты же мужчина!

      Глаза у нее были большими, а их зелень глубокой. Они завораживали, и Карл чувствовал, что утопает в этой зелени, тонет, как в омуте, вроде того что под черной скалой в излучине Быстрой. Эти глаза обладали страшной властью, они притягивали его взгляд и держали его, скрывая наготу Карлы лучше любых одежд.

      – Не молчи! – потребовала Карла, и он очнулся от наваждения. Перед ним в блистательной прелести юности стояла обнаженная девушка, первая женщина, которую он увидел без одежды. – Говори!

      – Что? – спросил он и почувствовал, что губы его пересохли и гортань суха, как ложе ручья в конце засухи.

      – Вообще-то ты сам должен знать, – усмехнулась Карла. – Ну скажи, например, я тебе нравлюсь?

      – Ты моя сестра, – выдохнул Карл.

      – Глупости! – отмахнулась Карла. – Какая я тебе сестра, парень? У нас разные матери, и отцы тоже.

      Она была права. Просто Карл привык считать ее своей сестрой, а привычка – вторая натура. Ведь так? На самом деле они не были даже сводными братом и сестрой. Его отец, Петр Ругер, женился на ее матери, Магде, когда оба они, и Карл и Карла, уже родились и успели немного подрасти. Карл не знал своей матери, умершей от родовой горячки, а Карла не запомнила своего родного отца, погибшего на той же войне, на которой Петр Ругер потерял ногу. Карл и Карла росли вместе, потом родились другие дети, общие для Петра и Магды, но старшими среди них, хотя и совершенно чужими друг для друга, являлись именно они, Карла и Карл.

      – Ну да, – согласился Карл. – Это так, но…

      – Без «но»! – Карла была решительна. Она всегда была решительна и всегда умела настоять на своем, зеленоглазая Карла Ругер. – Или это сделаешь ты, или какой-нибудь грязный илимский негодяй! Ты хочешь, чтобы моим первым мужчиной стал насильник?

      От ее слов Карлу стало нехорошо. Это был ужас, вошедший в него через уши со звуками ее голоса и мгновенно затопивший его сознание. С такой точки зрения на осаду города Карл еще не смотрел, но теперь он увидел картину будущего поражения во всех подробностях, и его затошнило.

      – Что… –