Командир подлодки. Стальные волки вермахта. Гюнтер Прин

дать ведро горячей воды?

      – Нет, – сразу ответил Балкенхол, как всегда, когда его о чем-нибудь просили.

      Несколько мгновений никто не двигался. Мы начали думать, что Балкенхол почуял заговор, потому что внимательно смотрел в нашу сторону. Наконец он сказал:

      – Если тебе что-нибудь нужно, войди.

      – Я не могу, – сказал Зиппель и захныкал: – О, моя нога, моя окровавленная нога.

      Любопытство Балкенхола возросло. Он встал, вперевалку подошел к двери и вышел на палубу, осторожно оглядываясь. Две тени выскочили из темноты и бросились на него. Быстрые, как привидения, все трое скрылись под шлюпбалкой в тени спасательной лодки. Послышались шлепки, совсем как в воскресенье, когда Балкенхол отбивает котлеты. Наполовину задушенный, он несчастным голосом закричал:

      – Какого черта! Что вам в голову взбрело? Я ничего не делал!

      – Ничего не делал? – спросил угрожающий голос. – Не ты ли готовишь для нас дерьмо всю дорогу?

      Второй голос:

      – Ты выпил наше кровное молоко, подонок!

      – Я? Я выпил твое молоко? Никогда в жизни!

      – Не ври. Иессен видел тебя.

      Голос Балкенхола задрожал:

      – Это вранье. Я знал, что Старый Козел опустошил банку… В ней была едва ли капля. Но на вас похоже: когда Старый Козел запретил давать молоко, вы ни слова не сказали. Вы только и говорите: «Да, сэр, спасибо, сэр», и позволяете ему пинать ваши задницы. А ему плевать на вас хотелось. Вы думаете, я это делаю? Теперь вы хотите меня бить? Почему бы вам не пойти на корму и не высказаться откровенно?

      Шенборн, наблюдавший у бизани, закашлял. Сразу же из темноты показался Рудлоф, третий офицер.

      – Что происходит? – дружелюбно спросил он. – Свободные от вахты и не в койках?

      – О, сэр, – фарисейски ответил Крамер, – ночь так прекрасна!

      – Она действительно прекрасна, – кивнул Рудлоф и прошел мимо.

      У него была лирическая натура, мы подозревали, что он пишет стихи. Но к этому моменту мы достаточно вкусили красоты ночи и уже хотелось пробраться к койкам.

      На следующее утро мы работали наверху. Рядом со мной на веревочной лестнице стоял Зиппель. Палуба корабля была далеко внизу. Внезапно он вытянулся и спросил:

      – Пойдешь с нами? Мы собираемся сбежать в Пенсаколе.

      Я удивился:

      – Что ты имеешь в виду? Ты хочешь сбежать?

      Он, смеясь, кивнул:

      – Конечно, почти все хотят. Весь «еврейский храм» опустеет и носовой кубрик тоже. Старый Козел может сам выбивать тараканов из сухарей.

      Второй помощник свистнул, призывая нас спуститься вниз крепить такелаж. Я был взбудоражен тем, что сказал Зиппель. Значит, они хотят удрать. Просто уйти с корабля в Пенсаколе. Я легко мог это понять. Честно говоря, мне тоже хотелось убежать, и чем скорее, тем лучше. Я посмотрел на свои руки. Красные, обветренные, разъеденные морской водой. На шее нарывы из-за плохой пищи, мяса, соленого, как морская вода, и полного отсутствия зелени. Сбежать! Это очень хорошо. Но куда? Что делать в чужой стране без денег и документов?

      Когда