Василий Тёркин. Александр Трифонович Твардовский

грудь,

      Драка – значит, драка.

      И признать не премину,

      Дам свою оценку.

      Тут не то, что в старину, —

      Стенкою на стенку.

      Тут не то, что на кулак:

      Поглядим, чей дюже, —

      Я сказал бы даже так:

      Тут гораздо хуже…

      Ну, да что о том судить, —

      Ясно все до точки.

      Надо, братцы, немца бить,

      Не давать отсрочки.

      Раз война – про все забудь

      И пенять не вправе,

      Собирался в долгий путь,

      Дан приказ: «Отставить!»

      Сколько жил – на том конец,

      От хлопот свободен.

      И тогда ты – тот боец,

      Что для боя годен.

      И пойдешь в огонь любой,

      Выполнишь задачу.

      И глядишь – еще живой

      Будешь сам в придачу.

      А застигнет смертный час,

      Значит, номер вышел.

      В рифму что-нибудь про нас

      После нас напишут.

      Пусть приврут хоть во сто крат,

      Мы к тому готовы,

      Лишь бы дети, говорят,

      Были бы здоровы…

      Теркин Ранен

      На могилы, рвы, канавы,

      На клубки колючки ржавой,

      На поля, холмы – дырявой,

      Изувеченной земли,

      На болотный лес корявый,

      На кусты – снега легли.

      И густой поземкой белой

      Ветер поле заволок.

      Вьюга в трубах обгорелых

      Загудела у дорог.

      И в снегах непроходимых

      Эти мирные края

      В эту памятную зиму

      Орудийным пахли дымом,

      Не людским дымком жилья.

      И в лесах, на мерзлой груде,

      По землянкам без огней,

      Возле танков и орудий

      И простуженных коней

      На войне встречали люди

      Долгий счет ночей и дней.

      И лихой, нещадной стужи

      Не бранили, как ни зла:

      Лишь бы немцу было хуже,

      О себе ли речь там шла!

      И желал наш добрый парень:

      Пусть померзнет немец-барин,

      Немец-барин не привык,

      Русский стерпит – он мужик.

      Шумным хлопом рукавичным,

      Топотней по целине

      Спозаранку день обычный

      Начинался на войне.

      Чуть вился дымок несмелый,

      Оживал костер с трудом,

      В закоптелый бак гремела

      Из ведра вода со льдом.

      Утомленные ночлегом,

      Шли бойцы из всех берлог

      Греться бегом, мыться снегом,

      Снегом жестким, как песок.

      А потом – гуськом по стежке,

      Соблюдая свой черед,

      Котелки забрав и ложки,

      К кухням шел за взводом взвод.

      Суп досыта, чай до пота, —

      Жизнь как жизнь.

      И опять война – работа:

      – Становись!

* * *

      Вслед за ротой на опушку

      Теркин движется с катушкой,

      Разворачивает снасть, —

      Приказали делать связь.

      Рота головы пригнула.

      Снег чернеет от огня.

      Теркин крутит: –