Сказки на ночь для взрослого сына. Татьяна Прудникова

там. Павел и Анна быстро восстановили подзабытый ими немецкий язык, свободно общались и читали по-немецки.

      И чего уж греха таить, им все больше и больше нравилось то, что их окружало: от прибранности немецких домов, улиц и городов до рисовых зернышек в солонках на столах в кафе и пивных. Чтобы соль не слеживалась. Очевидная аккуратность и разумность немцев в обустройстве человеческого быта пришлись по душе Павлу и его жене, недавние враги вызывали невольную симпатию своим трудолюбием. В определенном смысле победа в войне приобретала в глазах Анны и Павла особую весомость: такого врага победить не просто. Но мы-то победили! Значит, и в своей стране устроим разумную, сытую и аккуратную жизнь.

      Мало-помалу сложился круг общения. У Павла появились хорошие товарищи по работе, подружились семьями. Алексей и Валентина Бариновы прибыли из Ленинграда, из Казани – Володя и Люся Крузины. Многое сближало: одна далекая родина, одно поколение, одна война…

      Они часто проводили вместе выходные, и вскоре дружеские воскресные обеды вошли в традицию.

      Аня и Паша остро переживали разлуку с оставшимися в Советском Союзе сыном, родней, друзьями и знакомыми. И в первый год работы в Германии они считали дни до отпуска, как солдат считает дни до дембеля. Но когда они приехали в Москву, обнаружилось, что, несмотря на радость долгожданного свидания, они через силу могут находиться в шестнадцатиметровой подвальной комнате коммунальной квартиры с единственным сортиром на двадцать с гаком жильцов. Поэтому Павел и Аня, прихватив с собой пятилетнего сына и Михайловну, гостили почти весь отпуск в доме Аниной сестры Клавдии в подмосковном Перово. И возвращались они из отпуска к месту своей длительной заграничной командировки с мыслью о том, что не мешало бы максимально продлить ее срок.

      Два года, два счастливых года для Павла и Анны промелькнули незаметно. Наступил 53-й год. Паша и Аня решили после отпуска в конце лета забрать с собой в Германию семилетнего сына; его ждал первый класс школы военного городка. И еще они решили: пора родить второго ребенка. Здесь, в Германии.

      Между тем с родины пришли страшные новости: умер Иосиф Виссарионович Сталин.

      Жизнь в городке не то чтобы замерла – она как будто стекла в подпол, словно талая вода весной, оставив на поверхности Чейн-Стоксово дыхание, глубокую скорбь всего советского народа и непоколебимую решимость дать достойный ответ врагам. Советские граждане за рубежами отчизны равным образом скорбели на партсобраниях; в свободное время все предпочитали сидеть по домам.

      И вся эта тишина рванула мармеладным бунтом 16 июня. В городах Восточной Германии и в восточной зоне Берлина на улицы высыпала тьма-тьмущая народа. Немцы кричали: «Иван! Уходи домой!»

      Организацию подавления антисоветских волнений поручили Берии. Он прилетел ночью из Москвы в ГДР, и наши вывели танки на улицы немецких городов восточной зоны.

      «Опять будет война?» – Павел видел в глазах Ани немой вопрос и, успокаивая,