Яр. Повесть. Сергей Есенин

засмеялась.

      Спичка чиркнула, и в лицо ударил смешанный с мятой запах махорки.

      Баба застегнулась и поправила размотавшуюся по мохрастым концам шаль.

      Туман припадал к земле и зарывался в голубеющий по лощинам снег. Откуда-то с ветром долетел благовест и уныло растаял в шуме хвой.

      За санями кружилась, как липовый цвет, снежная пыль, а на высокую гору, погромыхивая тесом, карабкался застрявший обоз.

      Глава 4

      Старый мельник Афонюшка жил одиноко в покосившейся мельнице, в яровой долине.

      В заштопанной мешками поддевке его были зашиты истертые денежные бумажки и медные кресты. Когда-то он пришел сюда батраком, но через год хозяин его, пьянчужка, скопырнулся как-то в плотину и утоп. Жена его Фетинья не могла заплатить ему зажитое и приписала мельницу. С тех пор мельница получила прозвище «Афонин перекресток».

      Афонюшка, девятнадцатигодовалый парень, сделался мельником и скоро прослыл по округе как честный помолотчик. Из веселого и беспечного он обернулся в задумчивого монаха. Первые умолотные деньги положил на божницу за Егория и прикрыл тряпочкой.

      В сумерки, когда нечего было делать, сидел часто на крылечке и смотрел, как невидимая рука зажигала звезды. Бор шумел хвойными макушками и с шелестом на поросшие стежки осыпал иглы и шишки.

      – Фюи, фюи, – шныряла, шаря по сочной коре, желтохвостая иволга.

      – Ух, ух, – лазушно хлопал крыльями сыч.

      * * *

      Нравилось Афоньке сидеть так. Он все ждал кого-то неизвестного. Но к нему не шли.

      – Придут, – говорил он, гладя мухортую собаку. – Где-нибудь и нас так поджидают.

      Так прожил он десять лет, но тут с ним случилось то, что заставило его призадуматься.

      На пятом ходу хозяйничанья Афонька поехал к сестре взять к себе на прокорм шалыгана Кузьку.

      Мать Кузькина с радостью отдала его брату; на ней еще была обуза – шесть человек. Она оторвала от кудели ссученную нитку, сделала гайтан, надела крест и повесила Кузьке на шею.

      – Мотри, Богу молись, – наказывала ему.

      Кузька, попрощавшись с сестренками, щипнул маленького братишку и весело вскочил на телегу.

      – А далеко будем ехать-то? – спросил Афоньку и, лукаво щуря глазенки, забрыкал по соломе.

      – Две ночи спать будешь, – ухмыльнулся он, – а на половину третьей приедем…

      Первое время Кузька боялся бора. Ему казалось, что за каждым кустом лежит медведь и под каждой кочкой черным кольцом свернулась змея. Потихонечку он стал привыкать и ходил искать на еланках пьянику14.

      – Заблудишь, – ворчал Афонька, – не броди далеко.

      – Я, дяденька, не боюсь теперь, – смышлено качал желтой курчавой головой Кузька. – Ты разя не знаешь сказку про мальчика с пальчик? Когда его отвели в лес, он бросал белые камешки, а я бросаю калину, она красная, кислая, и птица ее не склюет.

      – Ишь какой догадливый, – смеялся Афонька и гладил его по загорелой щеке.

      * * *

      По праздникам

14

Пьяника – голубика, лесная ягода.