Страсти роковые, или Новые приключения графа Соколова. Валентин Лавров

с печалью заметил:

      – Армия еще в декабре – январе могла наголову разбить Австро-Венгрию, полностью вывести ее из войны. И что? Николай Николаевич не доводит дела до логического конца. Он идет на поводу у союзников, которые потерпели катастрофу во Фландрии и взывали о помощи. И принимает пагубное решение о наступлении в глубь Германии…

      – Конечно, натиск русского оружия спас Францию. Но за чей счет? В чужой земле остались лежать тысячи русских людей, – сказал Соколов.

      Джунковский вполголоса заметил:

      – И все эти жертвы ради обещания союзников передать России Дарданеллы, которые еще надо отвоевать у Германии.

      – А что касается всех этих борзописцев, так я в обязательном порядке отправлял бы их на передовую. Пусть хоть месяц посидят в промозглых окопах, поголодают, женское тело будут видеть лишь во сне, со штыком наперевес сходят в атаку, когда пули свистят у виска и друзья-однополчане трупами валятся на грязную землю и когда сам в любой момент можешь проститься с жизнью, – вот тогда, господа, наливайте чернила и со знанием дела калякайте о «святом долге».

      Дворцовые новости

      Джунковский вдруг внимательно посмотрел на гостя: – Ведь ты по делу к нам пожаловал?

      Соколов с деланым равнодушием произнес:

      – Мне надлежит встретиться с государем.

      Джунковский оживился:

      – Вот как? Крайне любопытно…

      – По каким делам – сам не знаю. Надеялся, Владимир Федорович, что ты удовлетворишь мое любопытство.

      Джунковский развел руками:

      – И я не ведаю! Кстати, сегодня государь с императрицей присутствуют на крестинах дочери Юсуповых – Ирины, в их домашней часовне. Затем собираются навестить раненых в госпитале, который размещен в парадных залах Зимнего дворца.

      – Какое благородство! Госпиталь носит имя наследника цесаревича Алексея.

      – Царская семья очень много работает в пользу пострадавших. Императрица Александра Федоровна вместе с великой княгиней Татьяной устроили кружечный сбор – для оказания помощи пострадавшим от войны.

      Соколов кивнул:

      – Да, газеты писали, что их величества сразу же сделали щедрый вклад – четыреста двадцать пять тысяч рублей.

      Джунковский с воодушевлением произнес:

      – Скажу больше, ибо на моих глазах это происходит: императрица и великие княжны себя не жалеют, с утра до вечера ухаживают за ранеными. Императрица, как рядовая санитарка, служит во время операций, подает инструментарий, уносит ампутированные руки и ноги. Не гнушается ни видом крови, ни гангренным запахом.

      – В благодарность аристократы фыркают: «Этот черный труд – не царское дело, у нас санитаров хватает!» Зато «прогрессивные» деятели нагло заявляют: «Все это ради дешевой популярности!»

      Джунковский произнес вполголоса:

      – А сейчас слух пополз, обвиняют государя в желании заключить сепаратный договор с Германией. Эти сплетни дойдут до союзников, вызовут самую вредную для России реакцию. Клевещут на государя!

      – Стало быть, сплетни на