Хозяйка лабиринта. Кейт Аткинсон

с возрастом – мне пятьдесят лет – вы начнете отчаиваться из-за жестокости и бессмысленности нашего мира. К сожалению, эта пропасть не имеет дна.

      Джульетта не очень поняла, какое отношение его слова имеют к танцам или Верди, – ни то ни другое не казалось ей особенно жестоким. Она предположила, что Годфри очень тяжело проводить дни в обществе «соседей», пряча свое истинное лицо.

      – Но вы, кажется, с ними прекрасно ладите, – рискнула заметить она. – С информаторами.

      – Ах да, конечно. – Он хихикнул. – Я иногда забываю, что вы слышите каждое наше слово.

      – К сожалению, не каждое. – Джульетта подумала о бесконечных «нрзб», которыми пестрели ее расшифровки.

      – Встреть вы этих людей на улице, сочли бы их вполне обыкновенными. Они и есть обыкновенные люди, но, к сожалению, безнадежно сбившиеся с пути.

      Джульетте стало очень стыдно – она-то думала о том, что надеть на вечер, а не о бездонных пропастях мирового зла. Война до сих пор казалась ей не угрозой, а лишь источником больших неудобств. Финляндия только что проиграла войну Советам, а Гитлер и Муссолини встретились на Бреннерском перевале для обсуждения итало-германской «дружбы», но настоящая война, на которой могут убить, все еще казалась Джульетте очень далекой. Ее сейчас больше волновало возможное введение карточек на мясо.

      – Да, нам с женой будет не хватать воскресного ростбифа, – сказал Годфри; значит миссис Тоби все-таки существует. (Точнее, из его слов следует, что она существует, – это не совсем то же самое. «Никогда ничего не принимайте за чистую монету», – наставлял ее Перри.) – Куда же запропастился этот лифт?

      Да, куда запропастился этот лифт? Джульетта уже опаздывала.

      Годфри ударил в пол тростью с серебряным набалдашником, словно призывая лифт. Джульетта однажды видела выступление фокусника – он тоже так ударял жезлом в пол, когда нечто должно было появиться из-за кулис. (Или кролик из шляпы? А может, это что-то должно было исчезнуть, а не появиться.)

      – Они скоро будут здесь, – сказал Годфри. И хихикнул: – Соседи, как вы их называете.

      Небольшой лифт возвестил о своем прибытии мелодичным звоном.

      – Вот и ваш deus ex machina[17], мисс Армстронг.

      Двери лифта открылись, и Джульетта увидела женщину с собакой. Женщина явно встревожилась при виде Джульетты, а собака оскалила верхние зубы в неуверенной попытке зарычать. Женщина испуганно переводила взгляд с Джульетты на Годфри и обратно, словно пытаясь понять, почему они вдвоем. Собака залаяла – Джульетта уже назубок знала этот лай. Это Диб, подумала она. Диб и Долли. Джульетта еще ни разу не видела никого из информаторов, включая Диба, который оказался весьма облезлым пуделем.

      Долли сверлила Джульетту подозрительным взглядом. Ее окружало душное облако недовольства. Но тут Годфри воскликнул: «Долли!», словно объявляя о прибытии долгожданной гостьи.

      – Вы сегодня рано. Пойдемте. Я как раз говорил этой юной даме, что наш лифт живет своей жизнью.

      Он и правда

17

Бог из машины (лат.).